Грегор и проклятие теплокровных

Коллинз Сьюзен

Но тут же мысли его вернулись к жителям Подземья.

Они погибнут. Все до одного.

Погибнут, если он не придет.

— Я должен хотя бы выслушать Викуса, пап, — сказал Грегор, и голос его дрогнул от волнения. — Я должен узнать, что там происходит. То есть, я имею в виду — я не могу сделать вид, будто ничего не получал, и жить дальше как ни в чем не бывало.

— Ладно-ладно, сынок, мы пойдем и поговорим с ним. Только прошу тебя не давать ему обещаний — особенно таких, которые не сможешь выполнить.

Они попросили миссис Кормаци прийти — под предлогом,

что сами собираются в кино.

Она, кажется, с удовольствием пришла и была рада возможности пообщаться с девочками и бабушкой. В руках у нее были настольная игра «Рыбалка» и миска попкорна.

Она чуть ли не силой вытолкнула Грегора и его отца за дверь:

— Идите-идите, вам нужно побыть вдвоем.

Может быть, и так. Но не в этот раз.

Перед уходом Грегор убедился, что у него с собой хороший, мощный фонарик. Краем глаза он видел, как отец сунул под куртку ломик. Сначала Грегор решил, что это для защиты, но отец шепнул: «Он нам понадобится, чтобы туда добраться». То место, где Арес оставил Грегора, находилось довольно глубоко под Центральным парком. Своды у туннеля были каменные, и в такую погоду они наверняка обледенели.

Ради того чтобы успеть к условленному времени, им пришлось взять такси. К тому же папа еще плохо передвигался по улице, шел медленно и с трудом. Даже ходьба от входа в парк до места, где был подземный туннель, сильно его утомила.

Из-за холодов в Центральном парке было совсем немноголюдно. Редкие прохожие торопливо бежали по аллее, втянув голову в плечи и сунув руки в карманы. Никто не обратил ни малейшего внимания на то, что Грегор отодвинул крышку люка, открывая вход в портал.

— У нас есть еще время в запасе, — сказал Грегор, вглядываясь в темноту.

— Может, Викус уже на месте. Давай спускаться. В любом случае мы хоть спрячемся от ветра.

И они погрузились в черную дыру.

Грегор вернул крышку люка на место. Дневной свет померк, и наступила абсолютная темнота. Он включил фонарик и осветил ступеньки лестницы.

— Арес оба раза оставлял меня в самом низу, — сказал Грегор.

Он начал спускаться, а сзади медленно и осторожно двигался отец.

Ступени вели в большой рукотворный туннель, выглядевший совершенно заброшенным. Воздух здесь был спертым, холодным и сырым. Сверху, из парка, не долетало ни звука, но вокруг постоянно раздавался тихий шум: возня и беготня животных, которые здесь обитали.

Уже добравшись до места, Грегор оглянулся на папу, который был еще примерно на полпути.

— Не спеши. Его еще нет.

Но едва он успел произнести эти слова, как кто-то вдруг резко схватил его за запястье. Фонарик выпал у него из рук.

Через мгновение — Грегор и голову еще не повернул — на него яростно набросилось нечто огромное, жарко дыша ему в лицо.

Это была крыса.

ГЛАВА 3

Грегор замахнулся ломиком, но крыса резко выдернула ломик у него из рук. Грегора подбросило вверх, а спустя мгновение он уже лежал плашмя на каменном полу. Хорошо хоть он успел выставить перед собой руки, чтобы не разбить

лицо.

— Грегор! — тревожно вскрикнул папа.

Крыса уже прижала его к полу, навалившись всем телом, щеку вновь обожгло горячее дыхание. Грегор попытался освободиться — но напрасно, он не мог даже шевельнуться.

— Жалкое зрелище! Жалкое и ничтожное, — раздался прямо над ухом знакомый голос.

Грегор сразу его узнал — и почувствовал облегчение.

— Отпусти меня, ты!

Но крыса уселась поудобнее и злорадно добавила:

— Если ты потерял свет — считай, ты уже мертвец.

В этот момент их ослепил луч фонарика. Грегор прищурился и увидел папу, который приближался к ним с камнем в руке.

— А ну отпусти его! — замахнувшись, крикнул папа.

— Все в порядке, пап! Это Живоглот! — Грегор снова попытался освободиться, но крыс, кажется, весил целую тонну. — Он наш друг, — добавил мальчик, чтобы успокоить отца, хотя и сам понимал, что назвать Живоглота «другом» было слегка самонадеянно.

— Живоглот? — спросил отец. — Живоглот?

Он тяжело дышал, а глаза его сузились, словно он пытался вспомнить это имя.

— Ну да. Так меня называют. Я преподал твоему мальчишке несколько уроков выживания. Но только зря потратил время, он ничему не научился! — Живоглот встал и зубами поднял Грегора за шкирку. Выражение его изуродованной шрамом морды было суровым. — Судя по всему, ты даже не думал практиковаться в эхолокации!

— Нет, что ты, я практиковался! — оправдывался Грегор. — С сестрой.

Это была правда. Хотя стоило добавить, что как раз Лиззи заставляла его это делать. Она всегда очень ответственно относилась к домашним заданиям. И как только услышала, что Живоглот велел Грегору практиковаться в эхолокации, тут же приняла это к сведению. Как минимум три раза в неделю в холле, прихожей или на лестничной площадке она завязывала Грегору глаза и заставляла щелкать языком, чтобы он мог обнаружить, где она находится. Грегор должен был почувствовать, когда звук отразится от ее тела, и обнаружить сестру.

Но несмотря на все усилия Лиззи, успехи Грегора в эхолокации были весьма скромными. А если говорить честно — никакими.

А потому он поспешил занять оборонительную позицию:

— Я ведь говорил тебе, эхолокация не для меня. И вообще, где Викус?

— Он не придет, — ответил Живоглот.

— Но… он сам попросил меня о встрече… Я думал, ему это нужно, — растерялся Грегор.

— А я думал, что ты будешь один! — отрезал Живоглот. Он уселся на задние лапы и взглянул на отца Грегора: — Вы меня помните?

В руке у папы все еще был зажат камень, но он больше им не замахивался. Он пристально смотрел на Живоглота, словно пытаясь вспомнить какой-то сон. Долгий сон, наполненный одиночеством, страхом, таинственными голосами, звучащими в темноте… голосами крыс. Таких, как эта, что стояла сейчас перед ним.

Наконец отец сдвинул брови, припоминая.

— Ты… ты приносил мне еду. Там, в колодце. Ты иногда приносил мне еду.

— Верно, — кивнул Живоглот. — А кто-нибудь принес еду мне? Я умираю с голоду!