Грех и чувствительность
Шрифт:
Кобб-Хардинг еще крепче сжал руку Элинор.
— Она идет со мной. Не подходи, Деверилл. Я не хочу причинять ей боль, но я сделаю это, если ты не дашь мне другого выбора.
— Выбор, — повторил Валентин, вытирая рот тыльной стороной ладони. Тон его голоса оставался спокойным, но выражение его глаз было пугающим. Внезапно Элинор ощутила себя вдвойне счастливой потому, что в этот момент она не являлась Стивеном Кобб-Хардингом. — Тогда я дам тебе выбор, — продолжил маркиз. — Отпусти ее, или я заживо сниму с тебя кожу и скормлю
— Нет, — ответил Кобб-Хардинг. — Тебе не выиграть, Деверилл. Ты плохо обращался со мной и получишь в ответ в точности то же самое, если наши позиции поменяются местами. Ты можешь заполучить любую женщину. Она тебе не нужна. А мне — нужна.
— Ты не прав насчет этого, Стивен. — Слегка покачнувшись, Валентин ухватился за спинку единственного вертикально стоящего кресла в комнате. — Элинор… пригнись!
Девушка бросилась на пол. Кресло пролетело у нее над головой, попав Кобб-Хардингу в плечо, и от удара тот свалился сначала на стол, а затем на пол. Как только негодяй упал, Валентин тут же бросился на него, выкручивая ему за спину руку, до тех пор, пока Стивен не завизжал.
— Ты сломаешь мне руку!
— А на что ты жалуешься? — задыхаясь, выговорил Валентин. — Лежи смирно на полу, лицом вниз. — Он бросил взгляд через плечо на Элинор. — Раздобудь веревки или одеяла, или занавеси. Все, что угодно, чем мы сможем связать им руки.
Нелл заторопилась к двери, распахнула ее и почти натолкнулась на хозяина гостиницы и его жену.
— Вы слышали его, — рявкнула она. — Что у вас есть?
— Они угрожали нам, знаете ли, — вспылил хозяин, попятившись.
— Меня это не волнует. Найдите веревку, немедленно.
Очевидно, мужчина осознал, что взятка, которую ему пообещали, больше не предвидится, поэтому он принес длинную веревку из кладовки и вручил ее Элинор.
— Мне привести констебля?
Девушка почти согласилась, но сначала она хотела переговорить с Валентином. В ее сознании то оптимистическое преимущество в десять часов, которое у них было, продолжало убывать. Вызов полиции может полностью съесть его.
— Я сообщу вам через минуту, — уклончиво заявила она, убегая обратно в отдельную комнату.
Вместе они связали троих мужчин. Валентин так крепко затянул узлы на веревках на ногах Кобб-Хардинга, что Элинор не удивилась, если бы, в конце концов, у сына графа образовалась гангрена.
— Все, — наконец произнес Валентин, выпрямляясь. — Сейчас они уже никуда не поедут.
— С тобой все в порядке? — спросила Нелл.
Маркиз медленно протянул ей руку. Она положила свои пальцы на его ладонь, и он повел ее в дальний конец комнаты.
— У тебя кровь на щеке, — прошептал маркиз, прикасаясь к ее лицу.
— Не думаю, что это моя кровь. Это у тебя рассечена голова. — Элинор осознала, что его пальцы дрожат, и еще крепче сжала их. — Ты немного напугал меня.
— Я знаю. Мне нужно было, чтобы они расслабились хотя
— Шшш, — прошептала она. — Я не пострадала.
— Нет, ты пострадала. — Маркиз наклонился, чтобы поцеловать ее. — Я не отношусь к тому типу мужчин, которым доверяют женщины. Я знаю, что ты не доверяешь мне.
— Я доверяю тебе свою жизнь, Валентин.
Он слегка улыбнулся.
— Но не свое сердце.
— Это не то, что я имела в виду. Ты напугал меня потому, что на секунду я подумала, что он убил тебя.
Валентин долго смотрел на нее.
— Благодарю тебя за это. — Затем, к ее изумлению, он взял другую ее руку и тоже сжал в своих руках, а потом опустился перед ней на колени. — Я … Я не смогу вынести, если потеряю тебя, Элинор, — продолжил он хриплым шепотом. — Ты заставляешь меня ощущать себя всемогущим, и счастливым, и удовлетворенным. Ты преподала мне так много уроков.
Элинор могла верить ему, когда его лицо было запрокинуто вот так, кровь бежала по одной щеке и обманчиво-сонные глаза смотрели более честно и искренне, чем она когда-либо помнила. Она хотела верить ему.
— Ты тоже многому научил меня. Большему, чем я когда-либо мечтала научиться.
Его улыбка отразилась глубоко в его глазах.
— Ты и я, мы с тобой не такие уж и разные, знаешь ли. Ты беспокоишься о слишком многих вещах, а я мало о чем беспокоюсь. За исключением тебя, конечно же. В последнее время ты заставляла меня слишком много думать.
О Боже.
— Неужели я это сделала?
— Да, именно ты. Я лю…
Дверь в общую комнату снова распахнулась. До того, как Элинор смогла хотя бы вздохнуть, Валентин вскочил на ноги, загородив ее своим телом. Девушка могла ощущать напряжение в его плечах, каждый мускул натянулся и был готов защищать ее. Оберегать ее. Но маркиз не двигался. Сделав вдох, Элинор выглянула из-за его плеча.
— О нет, — прошептала она.
Его вычисления были неточны примерно на девять с половиной часов, но Валентин оказался прав. Ее братья догнали их.
Глава 22
Проклятие, подумал Валентин, пытаясь сохранить контроль, как над своим характером, так и над головокружением, упорно завладевающим его мозгом. Если бы братья Гриффин немного задержались, то они могли бы застать его и Элинор обнаженными.
— Себастьян, — задохнулась Элинор, схватив Валентина за руку с силой, достаточной чтобы оставить на ней отметину.
Герцог стоял в дверном проеме, а его братья располагались по обеим его сторонам. Однако почти сразу внимание Мельбурна переместилось на разбитую мебель, разбросанный вокруг хлеб и разлитый чай, и на трех мужчин, растянувшихся на полу и связанных.