Грех прощения. Не совершай греха прощения
Шрифт:
– Матвей, я опять полностью согласна. Понимаете, пластическая хирургия стоит денег. И самый быстрый способ достичь финансового результата – это не стриптизерши, а именно клиенты премиум-сегмента. Кроме того, то, о чем говорит Анна, даст вам возможность оперировать, а не ботулотоксин и гиалуроновую кислоту вкалывать. Или вам нравятся инъекции?
– Нет. Я хочу оперировать, – Матвей замолчал.
– Третье и самое важное – это создание бренда. Его маркетолог говорит, что нужно позиционировать себя на фамилии. В этом случае я категорически
– Какая фамилия?
– Андрейчук, – ответил Матвей.
– Не согласна по нескольким причинам, – продолжила Анна. – Первая: его фамилия брендом быть не может. Вторая: бессознательно такое позиционирование будет вызывать у клиента сопротивление. Особенно у премиум-сегмента и старшей возрастной группы.
– Ничего личного, Матвей, – смягчила предстоящий вердикт Илона. – Но Анна права: ваша фамилия брендом быть не может.
– А как же Захаренко? – не согласился Матвей.
– Захаренко создал свою сеть клиник после пятидесяти, – ответила Анна. – И если делать то, что собираешься ты, то к пятидесяти у тебя тоже появятся клиенты.
– Я не знаю, кто такой Захаренко, но скажу, что из трех проектов два имели бренд, лицом которого был определенный пластический хирург. И самый слабый проект был с фамилией хирурга.
– Почему? – поинтересовался Матвей.
– Он отказался создавать бренд. Вначале проект был очень успешным, но он сам все испортил. Понимаете, Матвей, в вашей профессии репутация – крайне важная составляющая. Тот хирург стал знаменитым и начал часто менять девушек. Дальше папарацци сделали свое дело.
Матвей сверлил Анну долгим взглядом. Она смотрела на него шокированно. Илона искренне делилась своим опытом, но выглядело это иначе.
– Пластический хирург должен относиться к своей репутации бережнее, чем политик, – продолжала консультант. – Вы очень симпатичный и харизматичный молодой человек. Не совершите эту ошибку.
– Спасибо, я понял, – выдавил из себя Матвей.
Анна перевела взгляд на планшет:
– Об имидже и репутации я тоже собиралась сказать в конце. Репутация превыше всего. Я с этим полностью согласна. Из имиджа придется убрать все, что напоминает о твоем возрасте, а также любые странные увлечения и проявления. Странный доктор больше отталкивает, чем привлекает.
– Я не сомневался, – с улыбкой во все лицо произнес Матвей.
Он взял лист бумаги и написал: «Наконец-то ты выкинешь все мои узкие джинсы!» Анна улыбнулась и ответила: «Предполагаю, что это буду не я».
– Насчет бренда, – вернулась она к скайпу. – У меня есть идея. Еще сырая, но хочу поделиться.
– Слушаю, – поддержала Илона.
– Я убеждена, что нужно поиграть с его инициалами. Мое предложение следующее: I-AM.
– То есть как «Я есть»? – уточнила Илона.
– Да. Такой сайт легко запоминается. А буквы можно расшифровать следующим образом: Innovation. Accomplishment. Mammalogy.
– Инновации. Совершенство.
– А слоган может быть на русском: «Совершенство есть выбор».
– Это нарушение норм русского языка, – вмешался Матвей.
– Нарушение норм русского языка всегда привлекает внимание, – спокойно пояснила Анна. – Кроме того, этот слоган несет точный посыл. Красота – понятие субъективное. Совершенство – это понятие симметрии. Много красивых женщин делают себе пластические операции не потому, что некрасивы, а потому, что жаждут совершенства.
– Что скажете? – обратился он к Илоне. В выражении его лица угадывалось сомнение.
– Все, что касается слоганов, текстов и названий, лучше обсуждать с Анной, – уверенно ответила та. – Но мне нравится идея. «Я есть» точно должно сработать.
– Непонятно. И аналогий много, – возразил Матвей.
– Вот и пусть думают, что это значит! – завершила полемику Илона.
– И еще я хотела посоветоваться с тобой. – Изображение на планшете сообщало «Слушаю». – Я уверена, что очень хорошо сработают борды, – Анна взглянула на Матвея. – Тем более что лицо хирурга позволяет. В Украине еще никто не использовал эту стратегию. Тот, кто будет первым, получит реакцию аудитории. Кроме того, им начнут интересоваться СМИ. И размещать борды минимум три месяца.
– Уверена, что сработает. У меня сработало. Хотя мы только месяц рекламировали. Еще очень хорошо работают статьи в журналах, телевидение, участие в симпозиумах и благотворительные операции, – добавила Илона.
– Это понятно, – улыбнулась Анна. – У тебя есть хорошее пиар-агентство, которое ты можешь рекомендовать для этих целей?
– Зачем? – искренне удивилась подруга. – У тебя достаточно связей для этого.
Анна в замешательстве смотрела на собеседницу. «Опять неожиданный поворот. Но может, Матвей не заметит его, как и предыдущие?» Прикрыв смущение улыбкой, она повторила вопрос:
– Можешь кого-то порекомендовать?
– Я подумаю. Отвечу тебе по почте. И сброшу ссылки на сайты пластических хирургов, которые мы делали. Кстати, что с сайтом?
– Я вижу серо-стальной и огненно-красный цвета.
– С нетерпением жду макет, – улыбнулась подруга. – Матвей, стратегия Анны мне нравится.
– У тебя есть вопросы? – обратилась к нему Анна.
Завороженно глядя на нее, Матвей отрицательно покачал головой.
– Илона, спасибо за ваше мнение и время, – поблагодарил он.
– Пожалуйста. Всегда рада помочь.
– Как Мангос? – спросила Анна.
– Мангос! Поздоровайся с Анечкой! – крикнула Илона. Через секунду огромный пес породы швейцарский зенненхунд с радостным лаем вбежал в комнату, громко топая по паркету.
– Какой же он красавец! Мангос! – позвала его Анна.
Пес поставил лапы хозяйке на плечи, полностью закрыв ее своим телом. Анна рассмеялась:
– Илона, спасибо, что уделила время.
– Анечка, ты же знаешь, – улыбнулась та.