Грехи прошлого
Шрифт:
– А есть будешь?
– спросила Лара, включив кофейник.
– Не-а.
– Что это с тобой?
– удивилась хозяйка.
– Неужели ты стала ограничивать себя в еде?
– Вот еще!
– фыркнула гостья, любительница поесть много и вкусно. Дурость уморить себя голодом в напрасной надежде прожить чуть-чуть дольше! Есть отличный способ сбросить лишний вес - массаж; моя массажистка после каждого сеанса теряет не менее двух килограммов.
Лариса расхохоталась, села поближе и обняла ее:
– Мать, как же я по тебе соскучилась! Ты не представляешь,
– А чего больше?
– сварливым тоном спросила верная боевая подруга.
– Да одно от другого не отделить.
– Ну, тогда наслаждайся моим приятным обществом. Настоящая подруга та, что знает о тебе все и, тем не менее, тебя любит, - блеснула эрудицией любительница афоризмов и перифраз.
– Кстати, дорогая, я прикупила загородный домишко для мамы, а ей милее наша старая дача. Я решила продать новый дом за ненадобностью, а недавно прокатилась туда и раздумала. Пусть пока будет. Как говорится, каши не просит. Не хочешь как-нибудь заглянуть?
– С удовольствием!
– Вообще-то положено справить новоселье, чтоб я там прижилась. Кот, согласно примете, у меня уже имеется, так что самый важный компонент для будущего новоселья в наличии. Осталась самая малость - собрать там всю нашу команду.
– Отличная идея!
– воодушевилась Лариса.
– Честно говоря, мне эта Италия осточертела, соскучилась и по друзьям, и по родной природе.
– У богатых свои причуды, а у нищих - свои привычки, - хмыкнула Алла.
Лариса подперла щеку ладонью и смотрела на неё в раздумье, не зная, сказать или нет?..
– А чего ты вдруг пригорюнилась?
– насторожилась верная боевая подруга.
– Да как-то мне тревожно...
– Кончай темнить, подружка! Выкладывай.
– Филипп тебе звонил?
– Звонил.
Подруга помолчала, а Алла посмотрела на неё испытующе:
– Твои тревоги связаны с ним?
– Да...
– Я уже почти догадалась, в чем дело. У тебя с ним когда-то была интрижка, и ты о нем не очень симпатичного мнения, так?
– Так, - призналась Лара.
– Тоже считаешь его темной лошадкой?
– Гораздо хуже - он корыстный, расчетливый.
– Альфонс?
– Похоже...
– Как давно у тебя с ним было?
– Года три назад.
– И что - тогда он счел тебя недостаточно богатой для роли дойной коровы?
– иронично поинтересовалась Алла.
– Да в том-то и дело, что я вела себя по-дурацки...
– То есть, стала дойной коровой?
– уточнила верная боевая подруга.
– До сих пор противно вспоминать...
– вздохнула Лариса.
– Неужели все молодые парни - непременно альфонсы?
– Ну, обобщать не буду - всяко бывает. Три года назад тебе было тридцать три, Филу - двадцать пять, разница в возрасте невелика. С точки зрения классического альфонса, ты слишком молода, обычно они выбирают в качестве жертвы баб на пятом десятке. Хотя... Тут вряд ли есть система. Главное - чтобы материал был податливый. А ты, судя по твоему самобичеванию, проявила слабину?
– Глупостей натворила, -
– Давай-ка излагай свои грешки в подробностях. И не темни, старушка, погрозила Алла пальцем, - а то, не дай Боже, опять влипнешь в хреновую ситуевину с отягчающим антуражем. По закону всемирной подлости, все неприятности случаются в самое неподходящее время, причем, в очереди не стоят, а вваливаются все сразу.
– Познакомились мы на какой-то деловой тусовке. Филипп сказал, что знакомый журналист приболел и отдал ему свое приглашение.
– А разве Фил журналист?
– перебила её Алла.
– Вначале он представился свободным художником, потом обмолвился, что иногда сотрудничает с редакциями газет и издательствами, но специализируется по портретам.
– Помнишь, ты спрашивала, чей портрет висит в моем кабинете?
– Я знаю - это его работа. У меня ведь есть точно такой же.
– Как - совсем такой же?
– изумилась верная боевая подруга - все ж они с Ларисой внешне очень разные.
– Пойдем, покажу.
Лара встала с диванчика и направилась в комнату, которую называла "этюд в багровых тонах" - и стены, и вся обстановка там были красно-коричневого оттенка, а потому непроизвольно возникали мрачные мысли. Этой комнатой не пользовались, и она превратилась в склад ненужных вещей. Подойдя к письменному столу, хозяйка наклонилась и извлекла стоявшую возле стены изрядно запыленную картину.
С первого взгляда Алла поняла, что имела в виду подруга: та же поза, тот же уверенный взгляд через плечо, весь облик очень привлекательной и сексапильной женщины, - в общем, комплимент на холсте. Только туалеты натур разные: Лариса в изумрудно-зеленом вечернем платье - видимо, в нем она была в день знакомства с художником, а Алла - в красном. На самом деле различие внешности и одежды не имело значения; самое главное - взгляд женщины, безмолвно говорящий: "Я чертовски хороша и прекрасно это знаю!"
– Видать, наш общий экс-любовник Филя штампует женские лики и каждую бабу изображает столь привлекательно, что её сердце тут же тает, ироничным тоном прокомментировала Алла.
– Это произошло и со мной, - грустно призналась Лара.
– Со мной тоже, - расщедрилась на ответное признание верная боевая подруга, не любительница лирических излияний.
– Увидев свой портрет, я расчувствовалась аж до соплей. Отъявленные циники всегда очень сентиментальны, - порадовала она собеседницу свежепридуманным афоризмом.
– Филипп сказал, что зарабатывает этим, и попросил меня познакомить с дамами, способными хорошо заплатить.
– А он специализируется только на женских портретах?
– Скорее - на богатых женщинах.
– Видимо, у него узкая специализация - предпочитает бизнес-вумен, скривилась Алла и обогатила интеллект подруги ещё одним афоризмом: - В богатых женщинах ему больше всего нравятся их деньги. Кстати, я тоже подцепила его на светском рауте.
– Когда мы расстались, я несколько раз видела его на тусовках, но он, завидев меня издали, спешил скрыться.