Грехи юности
Шрифт:
Сьюзен была права — на нее им наплевать. Но ведь и у нее есть свои права. Почему они не считаются с ними?
— Малышка!
Подняв голову, она увидела перед собой отца.
— Малыш, с тобой все в порядке?
— Ой, папочка! — зарыдала она. — Прости меня, папочка! Прости за то, что я натворила.
Опустившись рядом на корточки, отец обнял ее за плечи и притянул к себе.
— Ну что ты, моя дорогая, не плачь, все будет хорошо.
— Папочка, пожалуйста, уговори ее не делать этого!
— Хорошо, малышка,
Прильнув к его сильной груди, Пи Джей плакала и никак не могла остановиться. Как она могла? Ведь он ее так любит!
Они долго сидели у ручья, обнявшись, не проронив ни слова. Отец и дочь…
Вечером, когда родители уехали, Пи Джей вспомнила холодную и неприступную мать, которая восседала на переднем сиденье рядом с отцом. Затем она пошла к себе в комнату, достала из ящика стола смятый клочок бумаги, спустилась вниз, в библиотеку, и позвонила Питеру.
Пи Джей стояла перед магазинчиком металлических изделий и ждала, пока тот закроется. Она предупредила Сьюзен, что собирается пойти в город, и попросила прикрыть ее на случай, если кто-то обнаружит ее отсутствие.
Она понятия не имела, что та станет говорить, но знала — что-нибудь придумает. Сьюзен не задала ни единого вопроса, лишь заметила:
— Если ты этого хочешь, давай действуй.
Пи Джей взглянула на часы: девять, скоро выйдет Питер. Она не знала, что будет ему говорить, да это и не имело значения. Знала только одно — сейчас ей нужны положительные эмоции, а в общении с Питером она их получит.
Раздался звон дверного колокольчика. Пи Джей обернулась — он направлялся прямо к ней.
— Ну и денек! — вздохнул он, подходя.
— Суматошный?
— Ага, по субботам всегда так: народ просто валом валит.
Он взглянул на нее, и глаза их встретились — по телу Пи Джей пошло тепло.
— Я рад, что ты позвонила, — наконец сказал он. — Может, пойдем куда-нибудь выпьем?
— Я не любитель выпивать, Питер, — улыбнулась Пи Джей. — Да и молоды мы с тобой еще для этого.
— А вот в «Капле росы» так не считают. Мне там с шестнадцати лет подавали спиртное. Но если ты не хочешь, не пойдем. Займемся чем-нибудь другим. Как скажешь, так и будет.
У Пи Джей потеплело на душе от его слов.
— Мне бы хотелось выпить кофе и поговорить.
Питер на секунду задумался, а потом предложил:
— Давай я зайду в пончиковую, попрошу налить нам в термос кофе, а потом поедем на озеро и будем болтать сколько душе угодно.
Он лукаво подмигнул ей, отчего Пи Джей почувствовала, как по телу пробежала сладкая дрожь.
«Смотри, будь осторожнее», — воззвал к ней голос разума, но она, отмахнувшись от него, поспешно проговорила:
— Вот и отлично.
На озере царил мир и покой: над водой блестела полная серебристая луна, слышались пронзительные крики чаек, Питер налил горячий кофе в бумажные стаканчики и
— Я рад, что ты наконец-то позвонила, — сказал Питер. — Я уже и не надеялся.
Пи Джей улыбнулась и отхлебнула кофе.
— Как поживает твоя тетушка? — последовал неожиданный вопрос.
О Господи! Что же ей делать? Может, сказать ему правду? Пи Джей погладила свой живот. Платье надежно скрывало его, но он был тут, никуда не делся.
— Питер, — прошептала она. — Питер, поцелуй меня.
— О Боже! — простонал он и поставил свой и ее стаканчики с кофе на приборную доску. Обхватив Пи Джей за шею своей сильной, мускулистой рукой, притянул к себе. — О Боже, как долго я мечтал об этом!
Он осторожно запрокинул ей голову и нежно коснулся ее губ.
Последовал долгий, сладкий поцелуй, суливший надежду на еще более восхитительное продолжение. Все мысли о ребенке, родителях, о Фрэнке вылетели у Пи Джей из головы. Какое ей до всего этого дело, если у нее есть Питер…
Луна, чайки и Питер…
Глава седьмая
Вечерами по воскресеньям мясе Тейлор обычно куда-то уезжала. Ее забирала одна и та же темная машина, водителя никогда не было видно. Джесс подозревала, что у хозяйки пансионата есть любовник, однако делиться своими домыслами ни с кем не стала — чего доброго, поднимут ее на смех и обзовут выдумщицей.
— Однажды она сидела на веранде после ужина. Солнце уже село, на землю спустились сумерки, и лужайка перед домом была окутана тусклым светом. Было начало августа.
Прошло уже шесть недель с момента, когда она чуть не потеряла ребенка. Если бы это случилось, она бы не пережила — после смерти матери это было бы слишком большой для нее утратой. Джесс частенько задумывалась над своей дальнейшей судьбой: раньше будущее после рождения ребенка казалось ей в розовом свете, теперь ее все чаще стал мучить страх — от Ричарда не было вестей. Она пыталась убедить себя, что отец здесь ни при чем, однако это мало помогало.
Хлопнула входная дверь, и Джесс обернулась — к ней направлялась мисс Тейлор.
— Какой чудесный вечер, — сказала она, усаживаясь рядом с Джесс в плетеное кресло.
— Да, — согласилась Джесс. — Хорошо сегодня провели время?
— А я сегодня никуда не уезжала, — заметила хозяйка пансионата. — У моего друга внезапно изменились планы.
— Наверное, расстроились, — заметила Джесс, взглянув на мисс Тейлор.
Ей было уже под пятьдесят, но, несмотря на солидный возраст, она была довольно привлекательной особой. Желтые волосы всегда аккуратно причесаны, платья — чистые и отутюженные, тонкие губы неизменно накрашены ярко-красной помадой. Джесс никак не могла понять, почему мисс Тейлор не замужем.