Греховное лето

Янсюкевич Владимир

Певчина (прошла к роялю, вернулась, бросив взгляд на дверь в зимний сад). Хорошо. Я согласна.

Рублевский. Вот и славно. Итак, сегодняшняя ночь моя?

Певчина. Ваша. Только драгоценности вперёд.

Рублевский. Да, конечно… Сейчас же отправлюсь за ними. Вы действительно, решились?

Певчина. Вас что-то смущает?

Рублевский. Предупреждаю: никаких интриг. Иначе не только не получите своих драгоценностей, но потеряете

ещё кое-что. Вернее, кое-кого.

Певчина. Что?..

Рублевский. Да-да, вы угадали. На этот раз я вашего неврастеника-актёришку непременно закопаю.

Певчина (через силу). Это жестоко.

Рублевский. Я не разбираюсь в моральных категориях.

Дверь в зимний сад с шумом распахивается, появляется Жаров с перекошенным лицом и пистолетом в вытянутой руке, который он наводит на Рублевского.

Жаров. Браво, господин искуситель!

Рублевский. О, ковбой на стрёме! А подслушивать нехорошо, молодой человек.

Жаров. Я тоже сегодня не разбираюсь в моральных категориях.

Рублевский (иронически аплодирует). Да вы настоящий артист. А прибеднялись. Но здесь не сцена, увы.

Жаров (делает шаг к Рублевскому). Неужели не боитесь?

Рублевский. Дорогой мой, даже если и боюсь, для меня всё будет кончено. А у вас могут быть серьёзные проблемы в дальнейшем. Стоит ли напрягаться?.. Или вы хотите таким способом увильнуть от долгов?

Певчина. Юра, где ты взял эту штуку?

Жаров (наводит пистолет на Певчину). Под фикусом.

Рублевский. Ай, да Витюша! Он и в могиле держит нас на мушке.

Певчина. Положи туда, где взял. Не надо. Это не про тебя.

Жаров. И это не про меня. А что про меня?

Рублевский. У вас болезненное самолюбие, молодой человек.

Жаров. Какое есть.

Певчина. Юра, ты не так всё понял…

Жаров. Да всё я понял. Любовь – иллюзия…

Рублевский. Не волнуйтесь, Танечка. Он, наверное, и в армии не служил. Вы же видите, он не умеет обращаться с оружием.

Жаров быстро снимает пистолет с предохранителя.

Смотрите-ка, умеет.

Певчина. Юра…

Рублевский. Даю бесплатный совет, молодой человек. Прежде, чем нажать на курок, хорошо бы определиться с целью.

Жаров. Вот я и определяюсь… (Переводит оружие то на Певчину, то на Рублевского).

Рублевский.

Я вам помогу. (Прячется за Певчину и достаёт из внутреннего кармана пистолет).

Жаров вдруг подносит пистолет к своему виску.

Певчина. Юра! Не делай этого! Матвей Ильич, скажите ему!

Рублевский. Каждый человек, Танечка, свободен в своём выборе. (Жарову). Итак, цель выбрана. И последний совет, тоже бесплатный. Не стоит делать этого на глазах любимой женщины. Будьте мужчиной до конца.

Жаров опускает пистолет и медленно уходит в зимний сад.

Певчина (делает движение к Жарову). Юра!..

Рублевский (хватает Певчину за руку). Не мешайте ему, Танечка. (Прячет свой пистолет). Он давно пришёл к этому.

Повисает напряжённая тишина. Слышно только, как в зимнем саду отчаянно бьётся о стекло птица.

Раздаётся выстрел и вслед за этим – грохот разбитого стекла. Певчина вскрикивает и утыкается лицом в грудь Рублевскому.

Из зимнего сада потянуло холодом, и посыпалась снежная пороша. Появляется Жаров в пальто, в шляпе.

Жаров (Певчиной). Извини, птичку выпустил. Этого ты не предвидела, правда? А деньги я вам верну, господин Рублевский. (Идёт к выходу).

Рублевский. Шизофреник!

Певчина. Юра, постой!..

Жаров останавливается.

Рублевский. Не беспокойтесь, Танечка, сию минуту вызову стекольщика.

Певчина. Рублевский, про какие деньги он говорил?

Рублевский. Пустяки. У него мама серьёзно больна. Я одолжил. На лечение. Бог с ними, с деньгами. И давайте забудем про наш некорректный разговор…

Певчина. Какой разговор?

Рублевский. О цене ночи.

Певчина (улыбается сквозь слёзы). Вам стало жалко тридцати миллионов?

Рублевский. Простите меня, Танечка! Это была вспышка ревности. И что миллионы! Всё, что у меня есть, принадлежит вам. Вот вам моя рука. И вот моё сердце…