Греховный соблазн
Шрифт:
— Понимаю.
— Не сердись, Макс… прошу…
— Поздно.
— Скажи хотя бы, что все понимаешь.
— Если скажешь, что уйдешь от него, я сумею сделать так, чтобы дети остались с тобой.
— Согласна.
Он ничего не сможет, это яснее ясного. Пусть хоть миллион лет пройдет, все будет по-прежнему.
Его лицо осветила довольная мальчишеская улыбка.
— Слово чести?
Кристина кивнула.
— Нет, скажи вслух.
Он стоял на перепутье. Еще шаг — и жизнь его необратимо изменится. Поэтому Макс требовал подтверждения.
— Слово
Макс снова схватил ее в объятия и осторожно погладил по спине.
— В таком случае могу только сказать «адью».
— Но я не позволю подвергать опасности детей, — остерегла она.
— Понимаю.
Он нуждался только в самом малом поощрении и больше ни о чем не просил.
— Только не приезжай в Силезию.
— Если приеду, никто меня не увидит.
— Не слишком ободряющий ответ.
— Не стану лгать. Не буду клясться, что больше никогда тебя не увижу. Думаю, я все же немного побуду в Англии. Можешь сказать, когда вернешься?
— Понятия не имею.
Она не смела сказать, что, вполне возможно, окажется под домашним арестом. Да и обнадеживать его не было смысла.
— Хоть не полный отказ, и то слава Богу, — ухмыльнулся он. — Я поставлю в церкви свечку за твое благополучное возвращение, — шутливо предложил он.
— Вот уж не знала, что ты посещаешь церковь.
Сама мысль об этом почему-то казалась нелепой.
— Отныне буду.
Кристина тихо рассмеялась.
— Вот так-то лучше. Ненавижу грустные прощания. Или прощания вообще.
— Макс!
— Знаю-знаю! Брачные контракты, связанные по рукам и ногам жены, наследники трона. Все это звучит чертовой волшебной сказкой.
— Хотелось бы попасть в сказку, — вздохнула она. — Тогда стоит только закрыть глаза, и все исчезнет.
— Не бойся. Я, как истинный рыцарь, помогу даме в беде, — заверил он.
Послышался осторожный стук в дверь, сопровождаемый шепотом:
— Десять минут прошли, миледи.
— И если я немедленно не уйду, моя карета превратится в тыкву, — усмехнулся Макс, но, тут же став серьезным, умоляюще шепнул: — Но прежде мне нужен поцелуй… чтобы продержаться…
«Или последний поцелуй», — печально подумала Кристина.
Она боролась со слезами, готовыми хлынуть из глаз, и, наконец сосредоточившись на сыновьях, талисмане от тоски и отчаяния, подняла голову:
— Ты позволил мне краешком глаза заглянуть в рай… и за это я всегда буду благодарна…
— Не плачь, дорогая, мы еще увидимся.
Он снял губами слезинку, скользнувшую по ее щеке, и поцеловал ее, бережно, нежно… прижал к груди и утешил в скорби.
В дверь снова постучали, на этот раз требовательно. Они еще раз обнялись, и Макс отступил.
— Не забывай меня, — прошептал он.
— Ни за что, — поклялась
На полпути к двери он обернулся и, взяв ее за руку, потащил за собой в гостиную.
— Еще несколько секунд, — пробормотал он, стиснув ее пальцы.
Она так мечтала, чтобы время остановилось! Макс поднял пальто, перчатки, поцеловал ее веки, идеально вылепленную переносицу, щеки и дрожащие губы.
— Я вернусь, — пообещал он.
Звук его слов порхнул на ее губы, в сердце просиял крохотный лучик надежды, и она попыталась ответить что-то вежливое, хотя отчаялась встретиться с ним еще раз. Но горло сжалось, из глаз хлынули соленые потоки, и она громко разрыдалась.
— Эй, эй! — уговаривал он, вытирая ей лицо манжетой сорочки. — Ты еще не знаешь, на что я способен! Да я горы могу свернуть! Мы прогрызли четыре тысячи футов кварцита, чтобы докопаться до золота в горах Монтаны, так что стоит спасти одну попавшую в беду девицу?
— Мои проблемы… слишком уж большая гора, — всхлипнула она.
— Только не для меня.
Вытащив платок, он промокнул ее щеки и одарил ее ободряющей улыбкой.
— Дай мне пару недель во всем разобраться.
Его уверенность в себе подогрела ее угасающий дух, и Кристина, глубоко вздохнув, постаралась сдержать слезы.
— Я… всё хорошо… я уже успокоилась, — пролепетала она, жалобно икнув.
— Надменно поджатые по-английски губы?
Кристина кивнула.
— Прекрасно. — Теперь он был воплощением самой чувственности. — Я очень опытен, сама знаешь.
— Знаю, — невольно улыбнулась она.
— Кроме того, я намерен свернуть горы, так что не волнуйся.
Кристина кое-как взяла себя в руки и даже пошутила:
— В таком случае буду ждать твоего прибытия на белом коне.
— Хорошо, — просто ответил он и, еще раз поцеловав ее, исчез.
Она долго стояла у окна, глядя ему вслед и чувствуя, как отчаяние вновь охватывает ее. Несмотря на браваду Макса, она знала, какие препятствия придется ему преодолеть, знала лучше, чем он, неуязвимость главных пунктов ее брачного контракта. Понимала полнейшую беспринципность и жестокость мужа. Она одна, совсем одна в этом несправедливом мире!
Глава 15
Отчаяние охватило и Макса, но лишь потому, что он сознавал, как ограниченны его возможности. Но он должен найти способ освободить Кристину от цепей брака, ничем не навредив при этом ее сыновьям… и все это как можно быстрее, если он не желает сойти с ума. Он не был настолько наивен, чтобы не понимать причину ее нерешительности, не собирался навязывать ей свои желания, но предложить какой-то выход необходимо.