Гремландия
Шрифт:
Гремлины взяли в руки, подаренные гырхаакка кинжалы, приготовившись обороняться.
Звук раздался снова, совсем близко, прямо на краю темноты, а затем все стихло.
– У меня неприятное ощущение, что на меня смотрят, – сказала Сибил.
– Так и есть, – Кит сделал шаг вперед, вглядываясь во мрак то одной, то другой пещеры.
– Осторожно, друг Кит, – пискнула Линдси обеспокоенно.
Кит сделал еще шаг вперед и еще один, и тут из темноты раздался невообразимый вопль, и на Кита с левого тоннеля бросилось нечто. Он успел выставить перед собой факел, и на нем
– Вцепись она мне в горло, могла бы и убить, – сказал Кит, не выпуская из глаз лежащего на полу факела и вспоминая, насколько высоко зверюга смогла прыгнуть. Впиться ему в шею она смогла бы без труда.
– Ненавижу крыс, – проговорила Сибил.
– Может быть, нам стоит повернуть назад, друг Кит? – предложил Бартоломео.
– До другого святилища дня два пути. Мы не можем позволить себе терять так много времени.
– А что, если то святилище мертво, Кит? – спросила Сибил. – Может, здесь только крысы и остались?
Но, словно ответом на ее вопрос, вдруг по тоннелю пронесся высокий долгий свист.
– Ну а это-то что такое?
Свист резонировал в тоннелях, и казалось, что звучал со всех сторон сразу. Замолкнув всего на пару секунд, он зазвучал снова. Скоро к нему присоединились и другие, какие-то дальше и тише, а другие так близко, словно их источник был всего в шаге.
– Не могут же свистеть крысы? – с сомнением спросила Сибил.
– Черт их знает, – ответил Кит.
– Это гремлины, – уверенно сказал Бартоломео. – Так они общаются.
– Откуда ты знаешь? – удивилась Сибил.
– Просто… знаю и все, – Бартоломео пожал плечами. – Я их понимаю. Не очень хорошо. Совсем нехорошо. Но все же понимаю.
– Интересно, о чем они болтают? – спросил Кит.
– О чужаках. Они говорят: «Чужаки пришли». Я думаю, это про нас.
– И как они настроены к этим чужакам?
– Я не уверен, друг Кит. Но мне кажется, что они нас боятся.
– Ты можешь попробовать ответить им?
– Не уверен, что смогу.
– Я могу попробовать, – сказал вдруг Винсент, и все воззрились на него с удивлением.
– С чего ты взял, что сможешь? – обратился к нему Бартоломео.
– Я не знаю. Мне просто, кажется, что смогу.
Кит и Сибил переглянулись.
– Пусть попробует, – кивнула Сибил.
– Хуже не будет, надеюсь, – согласился Кит.
Винсент выступил вперед, кашлянул, повел плечами, устремил взгляд в темноту, словно певец, который готовится к выступлению перед полным залом поклонников. И затем он засвистел, громко, пронзительно, и очень похоже на тот свист, который издавали неизвестные гремлины в темноте. Когда он закончил, воцарилась гробовая тишина. А затем ему ответили.
– Что ты им сказал? – спросила Сибил.
– Что мы не враги.
– И что они ответили? – теперь уже задал вопрос Кит.
– Спрашивают, зачем мы явились, и почему от нас так странно пахнет.
– Как от нас пахнет? – спросил Ричард.
– Думаю, это не слишком важно, в данный момент, – Кит повернулся к Винсенту. – Скажи им, что нам нужно пройти к двери в мир людей.
Винсент просвистел в темноту, как показалось Киту, совершено то же самое, что и в первый раз, разве что немного короче. Ответ так же ничем не отличался, но Винсент его понял.
– Они хотят знать, зачем нам туда? По ту сторону очень плохо.
– Плохо? Что он имеет в виду. Пусть объяснит.
После очередного пересвистывания Винсент поднял глаза на Кита.
– Они говорят, что там живет смерть, что там ее зловоние. Они давно туда не ходят.
– Пусть проводят нас туда.
– Скажи им, что с нами люди, – сообщил Бартоломео.
– Нет, не надо, не говори о нас, – поторопился возразить Кит.
Они с Сибил решили, что так будет лучше, чтобы племена в Гремландии не знали о присутствии людей. Это производит на гремлинов самый разный эффект, и как следует из опыта с гырхаакка, не всегда положительный. Но в любом случае, их появление изменит жизнь племен, как уже изменило племя Бартоломео. Потому Кит и попросил гырхаакка, даже в ущерб времени, обойти все поселения на пути, чтобы их присутствие осталось незамеченным.
– Попроси, чтобы выделили нам проводника. Скажи, что это очень важно.
Спустя еще полминуты переговоров, Винсент торжествующе улыбнулся.
– Сейчас она пришлют проводника.
– Ты не хочешь, чтобы они знали о том, что здесь люди, но просишь прислать проводника и думаешь, что он не признает в нас людей?
– Он нас не увидит.
– Это почему же?
– Ты когда-нибудь была в храме Тьмы?
– Ты про культ Беатриче?
– Про него.
– Нет, не доводилось.
– А вот мне как-то раз выпала такая возможность. Так вот там, в храме, царит кромешный мрак. Вот прямо как здесь. И старшие послушники культа добровольно лишают себя зрения, как более ненужного им органа чувств.
– Я слышала про этот обряд, – кивнула Сибил.
– Зрение им в темноте не требуется. Как и живущему в этих тоннелях племени.
– Ты думаешь, что эти гремлины слепые?
– Я уверен. Снаружи мы поселений не видели. А гремлины тут живут. Значит, обитают они в этих тоннелях, под землей, в своем святилище. И в этой темноте им зрение не нужно.
– Логично.
Из мрака снова раздался шорох.
– Крыса вернулась, – напряглась Сибил.
Скоро она появилась на свету, но совсем не такая агрессивная, как первая. На этой крысе был надет кожаный ошейник, и поводок от него держал в лапах идущий следом за крысой гремлин. Его шкура была бледно-зеленого окраса, а белые глаза, как и предполагал Кит, не моргая, уставились на них остекленевшим взором. Гремлин остановился, и вместе с крысой принялся шумно втягивать ноздрями воздух, принюхиваясь. А затем он вдруг тихо засвистел.