Гремори выпускного
Шрифт:
– Ц-ц!..
– Цыц?! – отреагировал я на подозрительный звук. А Баракиэль-сан с разбитым выражением спросил:
– Вы целовались?!
Целовались... Он спросил о поцелуе?! Н-ну, что-то такое мы делали раньше. У нас был очень долгий и страстный поцелуй перед церемонией выпуска…
– …Д-да.
Когда я честно признался ему…
– ………!
Баракиэль-сан остолбенел! Его тело застыло в воздухе, а сам он начал рыдать, проливая мужские слёзы…
– Э-эм, Баракиэль-сан?.. – нервно спросил я.
Над его головой начали сгущаться грозовые тучи, прогремел даже громовой грохот. В его глазах появился опасный блеск и,
– …Вы дошли уже до такой стадии, поэтому, если т-ты не возьмёшь на себя всю ответственность, как отец, я не могу быть уверенным!..
– Ответственность?! К-какую ответственность?!
– Ты ещё смеешь задавать такого рода вопросы?! Молодые мужчина и женщина поцеловались! Ты должен взять ответственность за это!
Какого черта, ответственность?! Из-за простого поцелуя?! Ну, согласен, не простого… Но что тогда насчёт того, что я трогал её груди?! Я должен взять ответственность только за поцелуй?! Всё тело Баракиэля-сана было объято светом! Просто невообразимая аура! Не видел такой мощи даже в битве против Локи! В-выходит, это из-за его дочери пробудились эти ярость и ревность?! Баракиэль-сан, весь объятый молниями, рванул прямо ко мне! Даже если бы я смог уклониться от его кулака, разряд молнии всё равно достал бы меня через броню. Тогда всё моё тело будет парализовано! Будет очень плохо, если я попаду под его прямую атаку! В конце концов, свет – смертельный яд для демонов! Мощь света в сочетании с молнией – я погибну, если отхвачу это комбо! Я начал возражать, отбиваясь от его атак:
– Эм, я как-то слышал от Азазеля-сенсея, что Баракиэль-сан тоже довольно извращённый человек?
– Это… не!..
– Уходите от темы?! Так и есть!
Я отчётливо слышал, что он был совсем не прочь поиграть в садо-мазо игры со своей женой! Ох, н-не должен был я затрагивать эту тему... Баракиэль-сан из молнии сформировал длинное копьё!
– Сейчас, как отец Акено, я должен испытать тебя! Поэтому позволь мне надлежащим образом проверить, насколько ты совместим с моей дочерью!
Вот как-то так битва между двумя «королями» становилась всё более и более напряжённой! Я трансформировал свою правую руку, принявшую форму руки «ладьи», но, когда я атаковал, Баракиэль-сан бесстрашно отразил удар. Даже если я увеличивал дистанцию между нами и применял драконий выстрел, он выпускал в меня огромные молнии. Но, к счастью или к несчастью, я сражался уже с несколькими легендарными существами. И вот, в какой-то момент Баракиэль-сан не успел вовремя среагировать и пропустил мощный удар, из-за которого был отброшен назад. Тяжело дыша, он вытер тыльной стороной ладони струйку крови с уголка своего рта.
– …Как и ожидалось от тебя. Так вот насколько сильным ты стал… Как я и ожидал от того, кого тренировал Азазель.
Действительно, настолько сильным я смог стать только благодаря Азазелю-сенсею. Улыбнувшись, Баракиэль-сан сказал:
– Одной лишь силой нынешний я уже не смогу одолеть тебя. Но… Это Рейтинговая игра.
Затем он поднял правую руку, выставил указательный палец и запустил в небеса одну-единственную молнию. После этого Баракиэль-сан начал отступать. А когда я погнался за ним, чтобы решить наконец исход нашей битвы… Всего пару секунд спустя поступило срочное сообщение от Равель.
– Исэ-сама! К вам направляются три игрока команды противника! Кроме того, у них у всех есть объекты!
Что?! Молния, которую
«Подтверждено, что команда «Молния» уничтожила три объекта. Она получает три балла»
…Три! Черт! При таком раскладе, получается, они уничтожили уже пять! В таком случае, зачем устанавливать этот барьер передо мной?...
– Э-это же…?!
Из-за столь стремительных перемен я не мог не ощутить что-то неладное, а Баракиэль-сан спокойным тоном сообщил:
– Эта область изменилась, потому что объекты были уничтожены. Диктор ведь упоминал про это перед началом игры. Если объект будет уничтожен…
В ту область, где уничтожен объект, «король» не сможет зайти!
– Если говорить на примере шахматной доски, то ты сейчас находишься на краю поля B1. Я на поле C2, а области, куда мы не можем зайти, – A3, B2 и C1, которые образуют замечательную диагональную линию. И это значит, что, поскольку ты находишься в B1, ты не можешь её преодолеть.
– Вы планировали это с самого начала?!
Так как я был практически в углу области B1 и не мог зайти в область, отделённую диагональной линией, оставались только три участка, по которым я сейчас мог перемещаться – A1, A2 и B1. Это значило, что я больше не мог переместиться в какую-либо иную область. Они умело подобрали области, в которые мне больше нет хода после образования барьера, оказавшегося без единого зазора, через который можно было бы проскочить. Баракиэль-сан продолжил:
– На самом деле встреча с тобой была чистой случайностью… Но вот результат, который я получил. …Мы стали стремиться к нему, когда раздумывали, где разместить объекты. Просто так получилось, что ты и я сражались друг с другом, я подумал, что настало подходящее время, чтобы реализовать этот план, и связался с товарищами по команде. Первоначально план заключался в том, чтобы заманить «короля» в один из четырёх углов поля, и затем воспользоваться правилом, которое гласит, что «король» не может войти в область, где был уничтожен объект, чтобы создать этот барьер. В прошлых играх «Крушение объектов» тоже находились команды, применявшие эту тактику. Такая стратегия известна как «Блокировка».
«Блокировка»!
Соответствуя значению этого названия, в данный момент я как раз был заперт на тех трёх участках! Тон Баракиэля-сана вдруг резко переменился и стал гораздо холоднее, чем прежде:
– При упоминании об Акено, ты заволновался и ослабил бдительность, благодаря чему я смог применить эту стратегию. Нужно было всего лишь помешать тебе заметить, что ты загнан в угол. Как я и ожидал, ты был сбит с толку моими словами и совершенно не разгадал моих намерений. Я же говорил чуть раньше – это была твоя проверка. Самой по себе грубой силы недостаточно, необходима ещё и способность противостоять различным обстоятельствам, полагаясь на свой ум. Да уж, будет печально, если мужчина, которого любит моя дочь, – идиот.