Гремучий Коктейль - 1
Шрифт:
Или, в данном случае, вешает магическую метку.
— «Слежу за ними!»
— «Умница!»
— «Разумеется! Я же не черная стерва!»
— «Та тоже умница…», — рассеянно думаю я, быстро оглядываясь по сторонам. Нужно догонять, но на чем? Трамвай? Пусть подвезет, думать лучше на бегу!
Быстро цепляюсь сзади на подножку «зайцем», попутно начиная копаться в бауле. Пистолеты, пистолеты, а я маленький
— «Это она-то умница?!», — моя внутренняя брюнетка негодует на внешнюю, — «Она?!».
— «У нее было всего лишь несколько секунд, Фелиция. И за них она предприняла аж три действия, пытаясь выполнить свое задание. Да, она умница, хоть и не наша».
— «Хмпф!»
Зацепившись крюком руки за какую-то железку, еду на трамвае, попутно заряжая оружие. Похитители уже ушли в сторону, повернув на только что бывшем перекрестке, но мне надо передохнуть и вооружиться. Еще несколько секунд.
Какого черта я вообще творю? Этот вопрос просто не существенен, его смысл не пробивается через уже принятые императивы. Мне, обычному жителю цивилизованного мира, попросту не справиться ни с гормональной системой здорового парня, не привыкшего себе отказывать в случайных импульсах, ни рефлексам своего бывшего «я», упорно диктующих, что преследование и быстрое уничтожение похитителей твоей собственности — наиболее эффективный способ её вернуть. И, скорее всего, единственный. Кроме того, Витиеватый и его люди не дали бы мне и чихнуть, пришли похитители свои требования. Баронесса Руси не нужна, это уже доказано руководством академии.
Спрыгиваю с трамвая, тут же переходя на бег. Револьвер в кобуре, тренировочный сунут хамски за пояс, заряженный дробовик сжимаю через ткань баула, дабы не пугать местное население, которого, как и всегда, чертовски много на улицах. Святые времена, никакого интернета, никаких видео с котиками, все красивые девушки на улицах, а не в «онлифансе»… но как же это мешается!
— Паря, а ну стой! — требует от меня здоровенный бородатый мужик в кожаном фартуке, кепке и с метлой. Увидев, как я несусь вдоль дома, он встал на перехват и уже тянет здоровенную ручищу, продолжая выкрикивать что-то вроде «Ты чего, украл?!»
Видимо, намекает на баул. И совсем не разбирается в одежде.
Здоровяк с удивленным глухим воплем отбрасывается в сторону разворачивающимся Щитом гримуара, а я бегу дальше. Спасибо тебе, Кристина свет батьковна, быстро твоя наука пригодилась. Вот так всегда, век живи — век учись, дураком… ну куда ты мне под колеса лезешь, мамзель!
Испуганно взвизгнувшую полную девушку в очень широких юбках еле удается обогнуть, едва не ударив дробовиком в бауле. Ну куда ты такую жопу-то отъела и нарядила на питерские-то тротуары?! Тут нормальным людям не разойтись,
— «Кейн! Они уходят! Связь рвется!»
— «Какого лешего?!», — ору я мысленно, — «Ты же говорила…»
— «Это чужая магия, умник! Мы её не проверяли! Мы ничего не проверяли!»
Твою мать! Что делать?!
Мотоцикл! Огромный, разлапистый, настоящий дизельный монстр! Настолько здоровый, что у него есть позади водительского места аж надстройка из трех кресел, пусть даже и небольших! Про толстые здоровенные колеса, шириной больше локтя, я вообще молчу!
Мужик, который с барской ленцой залезал в основное седло этого грубого волосатого предка всех мотоциклов, был такой же, как и его железный друг — здоровым почти до невменяемости, брутальным дядькой в тяжеленном даже на вид кожаном плаще. И в натуральной ковбойской шляпе! И в сапогах! Охренеть!
— Уважаемый, — жарко прошептал я верзиле на ухо, прижимаясь к нему сзади, — Я вынужден вас очень настойчиво попросить об одной небольшой услуге. Покатайте меня немного, я скажу куда ехать.
— Это пистолет?! — бодрым, даже каким-то командным басом прогрохотал верзила.
— Это револьвер, — занудно уточнил я, хоть и сгорая от нетерпения.
— И ты выстрелишь, если я откажу? — голос человека, в печень которого упирается ствол, становится строгим как у завуча в моей бывшей школе.
— Нет, — со вздохом, я убираю револьвер в кобуру, — Не выстрелю. Извините, что побеспокоил.
Смертоносные инстинкты не реагируют на этого огромного мужика. Он в разрезе нашего с внутренним лордом миропонимания просто не относится к легитимным целям. Я категорически не чувствую себя в праве ему угрожать всерьез, а значит — и не могу.
— Сиди. Поехали, — внезапно бросает водитель, дёргая ногой. Рукотворный монстр под нашими задницами издает какое-то инфернальное рычание на всю улицу, а мужик, трогаясь с места, добавляет, — За чем едем хоть? И кто ты вообще, дружок?
— Студент-ревнитель, — чеканю я, — У меня бабу украли.
— О! Так бы сразу и сказал! — невесть чему гулко радуется незнакомец, поддавая газу так, что я удивлен, как от грохота не вылетают стекла по обеим сторонам узкой питерской улочки, — Так бы и сказал!
— Что именно — про студента или про бабу?
— Про бабу, конечно!
Манацикл набирает скорость плавно, но очень быстро, а я похож на маленького жалующегося мальчика, тыча направление из-под руки управляющего этим чудищем гиганта. В голову некстати забредает мысль, что если уж кто может содержать и, более того, активно использовать в черте города эту адскую рычащую хреновину — то это далеко не развозчик пиццы и чебуреков. Но уже как бы поздно пить боржоми.