Гренландия и гренландцы
Шрифт:
Информация о "большом мире" начала поступать в Гренландию бессистемно (при помощи кино, радио, телевидения, школьного образования и т.д.) и отнюдь не постепенно. Обновленное сознание гренландцев с особенной жадностью впитывает самое внешнее, броское и заманчивое из набора ценностей современной цивилизации. Но при этом, как заметила советский экономист Л. Рейснер, "весь длительный путь экономического, культурного, научного и технического прогресса, породившего современный комфорт и уровень жизни, остается вне поля зрения". Гренландия пока не располагает средствами для приобретения всех плодов прогресса, достигнутого кропотливым трудом народов развитых стран. И здесь деформированная возбужденными извне потребностями психика отдельных гренландцев толкает их в поисках этих средств на преступления. Поэтому уже в начале 1950-х годов на острове проявляется и более не исчезает пугающий рост уголовных преступлений, алкоголизма, венерических заболеваний и иных результатов психосоматических
Зарождение и разрастание прослойки деклассированных элементов, которые по существу становятся или станут в ближайшем будущем люмпенами, объясняются несколькими взаимосвязанными факторами. Быстрота роста населения в условиях Гренландии не дает возможности для трудоустройства безработных. Специфические экологические условия острова не позволяют прибегнуть к тем "клапанам", которые снижают давление деклассированных социальных групп на социально-экономическую жизнь в других развивающихся странах, пораженных демографическим взрывом, и дать работу людям в традиционных аграрных отраслях, которые, правда, малопродуктивны, но способны все же их прокормить. Поэтому доля люмпенов в гренландском обществе растет, и вряд ли этот рост при сохранении нынешнего уклада снизится в обозримом будущем. С другой стороны, датские субсидии, гарантирующие всем прожиточный минимум, не дают этим люмпенам умирать с голоду. Они превращаются обычно в "динамичную антисоциальную силу, легко поддающуюся влиянию экстремистских лозунгов, препятствующих проведению прогрессивных преобразований" [43].
Впрочем, все сказанное отнюдь не означает, что подобный путь неизбежен для всех или даже большинства переселенцев. Эту часть городского населения нельзя, пожалуй, рассматривать как четко ограниченную группу со значительно худшими, чем у остальных горожан, жизненными условиями. Речь может скорее идти о смешанной группе, представители которой по причине сильных социальных и экономических стимулов сменили среду обитания на новую, вначале, возможно, казавшуюся большинству из них более благоприятной, но впоследствии не предоставившую им возможности подняться на новую ступень социальной лестницы.
Известные проблемы возникают и с более интегрированными в современное общество трудящимися. Как и другие народы на ранней стадии развития, гренландцы соблюдали множество весьма сложных и тонких предписаний и правил, сохранивших силу до нашего времени. Между тем у европейцев соответствующие правила были давно забыты; взамен появились новые, связанные с процессом труда в товарном производстве, с трудовой дисциплиной в частности. Эти предписания кажутся воспитанному в старых традициях эскимосу столь же нелепыми и ненужными, как нам, скажем, закон, согласно которому гренландка после родов должна не только готовить и есть пищу отдельно, но и не брать воду из общего котла. Наоборот, совершенно недопустимым было для уважающего себя эскимоса пропустить возможность охоты, когда тюлень подходил к берегу. Тогда в стойбище на второй план отходили все без исключения дела, и сегодня к таким "неважным" делам гренландцы относят работу на шахте или предприятии. Возникает парадоксальное положение, когда при массе безработных остается незанятым значительное число рабочих мест. Причем проблему обостряет упомянутый рост прослойки деклассированных элементов, утративших потребность в труде и отказывающихся подчиняться трудовой дисциплине. На вчерашних охотников, превратившихся в промышленный пролетариат, неизбежно обрушатся все проблемы современного капиталистического мира, а решать их будет не легко. До окончательного перехода к товарной экономике и глубокого осмысления новых условий жизни, ее зависимости от остального мира гренландцы внешним миром интересовались мало. Никто не мог и не хотел сравнить свой уровень благосостояния с уровнем в других странах или хотя бы с немногочисленными датчанами, жившими в Гренландии. Между жизненным стандартом одних и других была пропасть в несколько социально-экономических формаций, жизнь их строилась на совершенно иных предпосылках. Было бы странно ожидать от гренландцев недовольства своим традиционным хозяйством, пищей, всем освященным веками образом жизни. "Самоед, потребляющий тюлений жир и прогорклую рыбу, не беден, потому что в его замкнутом обществе у всех имеются одинаковые потребности" [44]. Если недовольство и имело место, то скорее из-за перехода к новой экономике, повлекшего за собой не только положительные, прогрессивные перемены, но и мучительный процесс ломки многих испытанных столетиями и привычных институтов и обычаев.
Настоящее же недовольство, глубокое неудовлетворение создавшимся положением могло возникнуть лишь тогда, когда гренландцы, в основной своей массе порвав с традиционной
ЗВЕРОБОЙ СПУСКАЕТСЯ В ШАХТУ
Еще в 1750 г. датскими властями была основана Королевская гренландская торговая компания, в ведение которой перешли все фактории острова; впоследствии она стала единственной организацией, ответственной, за снабжение населения Гренландии, скупку, обработку и сбыт продукции, транспортную связь и т.д. [45]. Предоставление компании широкой монополии и, значит, ключевой роли в развитии экономики острова было направлено к тому, чтобы исключить возможности неконтролируемого влияния на гренландцев извне и сохранить их традиционную производственную культуру, основанную на морской охоте.
Предусматривались довольно жесткие меры пресечения не только экономического, но и негативного морального воздействия европейцев на эскимосское общество, опасность которого считалась реальной при всей незначительности датского населения по сравнению с общей численностью эскимосов ("колониальных войск" на острове не было никогда, число служащих же не превышало в начале XIX в. 200 человек на 6 тыс. эскимосов). Датчанам, согласно датским установлениям, запрещалось входить в эскимосские хижины, нанимать служанок они могли лишь из числа пожилых эскимосок и т.д. Постепенно все больший процент служащих компании стал приходиться на долю местного населения. (В 1970 г. из 3700 служащих компании 3400, или 92%, были гренландцы.)
Несмотря на то что в наши дни Королевская гренландская торговая компания утратила монополию в ряде отраслей экономики, она сохранила за собой доминирующее положение в хозяйственной жизни острова благодаря материальной поддержке государства, которой она пользовалась в значительно большем, чем частные фирмы, объеме. Впрочем, приносила доход и некоторая предпринимательская деятельность компании.
Королевская гренландская торговая компания в послевоенный период постепенно превращалась из торгово-промышленной организации в административно-экономический орган государства. Она стала одним из директоратов министерства по делам Гренландии, причем самым влиятельным. В ее обязанности по-прежнему входит обеспечение снабжения и большей части производственной деятельности в Гренландии, организация нормальной работы всех видов транспорта, скупка и продажа охотничьей и рыбной продукции, профессиональное образование, технологическое совершенствование различных отраслей хозяйства.
В 1980 г. началась передача предприятий и целых отраслей компании гренландскому самоуправлению.
Датскими властями делались уже в прошлом определенные попытки "смягчить" монополию, включив в некоторые сферы деятельности компании частный капитал.
Однако такие факторы, как непредсказуемые колебания климата, отдаленность острова от источников снабжения и рынков, узость отраслей и чувствительность гренландской экономики к мировой конъюнктуре, отпугивали частных предпринимателей и с неизбежностью снова вели к монополии (сначала - частной, потом - государственной). Лишь монопольное право, позволяющее сосредоточить в одних руках как доходные, так и убыточные сферы производства и бытового обслуживания, обеспечивало решение насущных экономических и социальных задач на протяжении многих лет. НТР, происходящая в мире, содействовала глубоким изменениям предпосылок к экономическому развитию, оказав тем самым влияние на возможности частнопредпринимательской деятельности и в Гренландии.
Новые технология и транспортные средства несколько уменьшили предпринимательский риск, повысили норму прибыли, позволив приступить к осуществлению старых планов создания конкурентоспособных, не нуждающихся в государственных дотациях частных предприятий.
Заинтересованное в инвестициях в гренландскую экономику датское правительство оказывало необходимую поддержку частной инициативе датчан и гренландцев, особенно на первых порах (например, в форме займов на льготных условиях). Оказание помощи как государственному, так и частному капиталу в экономике острова давало гарантии стабильности датско-гренландских связей на будущее и избавляло частный капитал от непроизводительных трат на создание инфраструктуры (включая строительство жилищ, школ, больниц, транспортных и коммуникационных сетей, гаваней, систем электро-, тепло- и водоснабжения).