Гренландская кукла
Шрифт:
В эту секунду погасла лампочка над конторкой.
Он нахмурился и подозрительно воззрился на мутный стеклянный пузырек. Ишь ты…
Налил себе вина и призадумался. Над силой своих мыслей, которая проявлялась иногда. Опасной силой. Пальцы его сами извлекли из кармана звездный кристалл. Фредрик поднес его к глазу и повернулся лицом к окну.
Какие необычные краски… Желтый цвет с ледяными синими переливами. Причем синие лучи вибрировали, то прибавляя, то убавляя интенсивность. И Фредрик Дрюм сразу понял: в ближайшем окружении что-то назревает. Что-то отнюдь не приятное.
Ни
Полагали, что стихотворение написано эскимосом, чье имя осталось неизвестным. Оно было записано в конце прошлого столетия одним датским этнологом. Фредрик прочел его в книге о мифах Древних жителей Гренландии.
Он вновь опустился в кресло. Странно… Фредрик не отличался хорошей памятью, и у него совсем не было заведено декламировать стихи. Это стихотворение он вообще ни разу не вспоминал с тех пор, как прочитал впервые.
Он сделал добрый глоток бургундского. Сказал сам себе: «Подсознание — могучая сила». И ничего удивительного в том, что оно выдало забытое эскимосское сочинение теперь, когда голова занята эпизодом с куклой и приготовлениями к изучению культуры древних норманнов. Да, от подсознания никуда не уйдешь.
Но ведь и лампочка погасла. И кристалл испускает необычные лучи.
Перед входом в «Смюгет» стояла длинная очередь. Фредрик даже подумал — не махнуть ли рукой на эту затею. Но очередь подвигалась довольно быстро, и вскоре он уже вошел в гардероб.
В зале он облюбовал место за столиком в углу. Такая у него была привычка, в углу он чувствовал себя уютнее. Заказал «Божоле Торен».
Он наполовину управился с бутылкой, когда к столику подошел в сопровождении двух дам добродушный низкорослый бородач в очках и спросил, можно ли занять свободные места. Фредрик кивнул.
— Фредрик Дрюм, — представился он.
Конечно, представляться случайным сотрапезникам не модно, но ему был по душе старый обычай.
— Мария, — назвалась одна женщина.
— А я — Сульвор, — сказала другая.
— Бьёрн Леннарт, — поклонился бородач.
Поначалу разговор не клеился, зато вина, заметил себе Фредрик, было выпито изрядно. Как-то само собой он постепенно включился в беседу соседей по столу. Видимо, этому способствовал добродушный нрав бородача, который то и дело прямо обращался с какой-то репликой к Фредрику. И когда Бьёрн Леннарт выдал остроумный язвительный анализ творчества одного из самых популярных пишущих соотечественников, все четверо
Вот так проходил этот вечер.
Фредрик Дрюм потанцевал с Сульвор, уроженкой губернии Трёнделаг, служащей в адвокатской фирме «Смоланд, Равн и Ламмадал». Однако чрезмерно громкая музыка раздражала его, и он предпочел приземлиться в занятом ими уголке.
— Как насчет Большого острова завтра? — спросила Сульвор Марию.
Та отрицательно мотнула головой.
— Не лежит у меня душа к этому парому. Между прочим, Бьёрн Леннарт знал того пассажира, который погиб там несколько недель назад.
Фредрик навострил уши.
— Ты зналего? — обратился он к Бьёрну Леннарту.
— Ну да. Большой любитель приключений. Я мог бы весь вечер рассказывать о его похождениях. Но не люблю однообразия в беседе. Лучше выпьем!
Они чокнулись.
Без четверти час Фредрик встал из-за стола и попрощался. Его малость покачивало, но он был очень доволен тем, как провел этот вечер. Расслабился, в голове приятный легкий шум.
Покинув ресторан, пошел через Дворцовый парк домой. Светлая майская ночь… Возле пруда за дворцом несколько голосистых чаек повздорили из-за полиэтиленового мешочка. В это время года птицы и ночью гомонили.
Он посидел на скамейке; теплый чистый воздух освежил его. Через несколько дней он насладится еще более чистым и свежим воздухом… Вместе со Стивеном Прэттом будет жить в гостинице «Савален».
Возле ног на земле лежало что-то красное. Фредрик рассеянно поднял лопнувший воздушный шарик, натянул резину на указательный палец.
Подойдя к пансионату, он приметил, как за кусты сирени скользнула какая-то тень. Постоял, присматриваясь. Ничего. Решил, что тень принадлежала стоявшему у окна обитателю пансионата.
Войдя в дом, проследовал по тихому коридору к двери своего номера. Открыв ее, уловил какой-то странный запах. Пахло паленым. Он осмотрелся, но не увидел ничего необычного. Никакие электрические приборы не включены. Окно было приоткрыто; видимо, запах шел с улицы. Фредрик подошел к конторке. Интересно — невидимая рука, вездесущий дух пансионата сменил лампочку?
Он нажал выключатель, навстречу ему взметнулся сноп синих искр, и Фредрик Дрюм грохнулся на пол.
Придя в себя, он ощутил дикую головную боль; правая рука горела. Противно пахло паленой резиной, и он уставился на указательный палец, который жгло особенно сильно. Палец был красный, на кончике вздулись пузыри. И болтался клочок горелой резины.
Воздушный шарик. Лопнувший шарик, подобранный им в парке. Кажется, он натянул резину на указательный палец. Тот самый, которым нажал кнопку выключателя. Покушение. Кто-то замыслил убить его.
С трудом поднявшись на ноги, он проковылял в ванную. Принял четыре таблетки паралгина и выпил три стакана воды. Потом еще два. Тут же его вырвало; в унитаз ударила розовая струя. Красное вино, вода и желчь. Он кашлял, блевал и плевался. Очистив желудок, сел на крышку унитаза, подперев ладонями голову.