Грешная бездна
Шрифт:
— Я… Кольцо исцелит тебя.
Гр-р-р!
— Заруби себе на носу: каждый раз, когда я получаю раны… от твоих когтей, синяки от твоих объятий или защищаюсь от твоих поползновений… мне все равно больно.
На его челюсти заиграли желваки, видимо, демон изо всех старался держать себя в руках. Схватив Лилу за локоть, он телепортировал ее назад в эту мерзкую башню.
Во время ужина Лила смогла притвориться, что она — просто гостья короля. Вернувшись в свою тюрьму, она почувствовала себя обманутой после бала Золушкой.
Лила
— Значит, вот так будет протекать наше общение? Если я сопротивляюсь твоим попыткам соблазнить меня, то ты в наказание возвращаешь меня сюда?
Он откинул голову назад.
— Это не входило в мои планы.
— Ты нарядил меня, освободил, а затем снова лишил свободы! Я не кукла, с которой ты можешь играть, как тебе вздумается.
Он провел ладонью по лицу, выглядя так, словно не ожидал такой ярости.
Чем еще больше взбесил Лилу.
— Сегодня я увидела, что ты можешь быть нежным… значит, прежде ты просто не считал нужным вести себя нормально. — Ее запястье пульсировало. — Выходит ты еще больший мерзавец, чем я думала поначалу!
Он хмуро посмотрел на свои руки. На когти? Переведя взгляд на Лилу, он сказал:
— Каллиопа, на самом деле я не такой, каким был в последнее время. Ты умеешь быстро приспосабливаться, а я нет.
— Что это значит?
Он открыл рот, чтобы ответить, затем закрыл его. Со второй попытки он сказал:
— Моя жизнь не менялась на протяжении десяти тысяч лет. Теперь же она представляет собой одни сплошные перемены. У меня почти нет опыта касательно перемен, возможно, именно поэтому я так плохо отреагировал на них.
— Плохо отреагировал на перемены? Значит, именно так мы будем описывать твое поведение? — Охреневший засранец! — И надеяться, что я начну жалеть тебя из-за того, что ты так одинок.
Глава 24
— Жалеть меня?
Когда-то Сиан был одним из совершеннейших мужчин во всех мирах!
Его желали. За ним бегали. Ему завидовали.
По его эго нанесли очередной удар. И было вдвойне больнее от того, что девчонка права. Сиан действительно одинок. Но не осознавал этого до ее перерождения, потому что прожил жизнь, просто плывя по течению, как в тумане.
Теперь же она пробуждала в нем все то, что никогда не стоило ворошить.
Упертая гордыня заставила его солгать.
— Едва ли меня можно назвать одиноким. Мои наложницы удовлетворяют каждое мое грязное желание.
— В таком случае не откладывай визит к ним в долгий ящик.
— Ты будешь ужинать со мной каждый вечер.
— Скорее
— Это можно устроить, — процедил он. — Опять же, это не приглашение. Это приказ твоего короля.
Каллиопа рявкнула в ответ:
— Ты… не… мой… король.
Сиан глубоко дышал, стараясь успокоиться и напоминая себе о видении, которое увидел в огне.
В аду мистики считывали информацию из пламени. Сама мать Сиана была пиромантом.
Сиан не знал наверняка, что это было: решение замка, объявить Каллиопу своей госпожой, или игра подсознания, но в любом случае игнорировать это видение не стоит.
Завтра ночью за ужином Сиан будет сдерживать свой темперамент. Будет обращаться с Каллиопой так, словно она сделана из стекла.
Сиан посмотрел на свои длинные острые когти. Все эти дни, находясь рядом с хрупкой феей, он вел себя как безумец. Сколько раз он причинил ей боль?
Должен быть способ полностью втянуть когти. Сиан слишком мало времени провел в этом обличье и еще не понял всех тонкостей своего эволюционирующего… деградирующего… тела.
Он представил, как его когти втягиваются глубже… и они это сделали! Сиан хотел обратить на это внимание Лилы, но она похоже была сыта по горло общением с ним.
— Ты вернул свою куклу на место, так что можешь валить отсюда.
Сиан выдохнул. Даже если он будет относиться к Каллиопе, как к своей королеве, она никогда не смирится с жизнью в аду. И уж тем более с его чудовищной внешностью. Всю оставшуюся жизнь она будет снова и снова пытаться сбежать от него.
Шанс на ее перерождение был один на сотни миллиардов. Прямо сейчас шанс на достижение хоть какого-то понимания между ними казался гораздо менее вероятным.
Даже если он найдет способ обойти все препятствия, стоящие на их пути, она никогда не простит ему предстоящего вторжения в ее дом. Все же Сиан сказал:
— Каллиопа, я больше не хочу ругаться с тобой.
— Конечно, нет, мне хорошо известно, что ты хочешь делать со мной. — Сжав кулаки, она яростно прошипела: — Ты лишил меня свободы, морил голодом и оскорблял меня. Как ты заявил мне меньше часа назад: ты — Morior, который представляет для меня наибольшую опасность. Почему, во имя Богов, я должна когда-либо тебя поцеловать?
Она еще сильнее задрожала.
В прошлом женщины дрожали рядом с ним только от страсти… все, кроме той, что предначертана ему судьбой. Она ненавидит и боится его с детства.
Представив Каллиопу малышкой, боящейся монстров, Сиан провел ладонью по лицу. По своему отвратительному лицу.
Стоп… Он нахмурился, вспоминая ее слова: «Почему, во имя Богов, я должна когда-либо тебя поцеловать?»
Среди всех причин, по которым она не стала бы целовать его…