Грешница
Шрифт:
Родившись на окраине северных земель, он еще в детстве перешел границу у истока реки Клер и долгое время жил в Пьете, находящейся на правом берегу. С уничтожением Солнечной башни Востока он объединил разрозненные города и сообщил, что сокрушит Арлет. Жители Левого берега до конца не верили в успех Матиса и оставались в стороне, терпеливо ожидая развязки войны.
Каково же было их удивление, когда Кнез победил, отбросил титул героя и взошел на трон, решив раз и навсегда сплотить человечество против Иных существ. Он построил пограничный город Форксобри – неприступный,
Но даже сейчас, когда очаги восстания Иных вспыхивали лишь на Северо-Западе страны, где с ними успешно боролись армии Левого берега, доказывая свою преданность Кнезу, продолжались бесконечные споры. Уроженцем какой стороны можно было считать Срывателя Оков? Кому он больше благоволит и у кого больше заслуг перед страной в целом?
– Лучше расскажи, правда ли, что у вас на занятиях настоящих баламутов [14] вскрывают? – раздался чей-то густой сильный голос, словно кто-то подул в горн.
14
Простонародное название инкантаторов, т. к. никто не знал, как они сами предпочитают себя именовать.
На продавленной софе потирал глаза настоящий великан. Он единственный, кто был не облачен в серую форму. Помятое лицо, густая борода, умные маленькие глаза, широкий рот с мясистыми губами, в котором не хватало пары зубов. Волосы всклочены, словно у чудовища лесного.
– Ого! Родольф проснулся, – монотонно произнес Рок, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Ну так как? Правда или врут бабы? – повторил вопрос Родольф, шумно почесываясь.
– Не-нет, конечно. Баламута еще добыть надо, да чтобы без сильных повреждений, – выпалила Лиз. – Мы стараемся изучать их по материалам, сохранившимся после вынужденного уничтожения зачатков культуры Иных.
– И как – получается? Нашли ответ, почему эти уроды так похожи на нас?
В воздухе повисла тягостная тишина. Даже ругающиеся Блез с Луисом замолкли. Все посмотрели на специалистку. Она одернула воротник, будто ей стало жарко, и, прокашлявшись, официальным тоном произнесла:
– Существа, обладающие аномальными способностями, иначе баламуты, считаются ответвлением человеческой расы. Мы находимся с ними в дальнем родстве. Их способности к видоизменению материи пока не изучены, но вполне объяснимы с научной точки зрения.
– Именно поэтому у моей бабки такая тварь родилась? И ее вместе с младенцем, который взглядом мог предметы двигать, казнили только из-за каких-то ответвлений? – спокойно переспросил мужчина, заглядывая ей в глаза.
Лиз сглотнула липкий ком, образовавшийся в горле. Кивнула:
– К сожалению, науке еще не дано выяснить причину рождения подобных существ в человеческих семьях, но мы упорно трудимся над разрешением этого вопроса.
– Ясно, – просто сказал великан и снова лег на жалобно скрипнувшую софу.
–
– Ничего страшного. Но вы должны знать, что Иных изучают для всеобщего блага человечества. Нам необходимо знать слабые и сильные стороны врага. Иначе, уверяю, никто не сможет дать отпор взрослому баламуту, осознавшему свои силы. – Впервые за разговор в глазах робкой девушки сверкнул стальной стержень убеждений. Окружающие ощутили ее безграничную веру в собственную правоту.
– Что ж… осваивайся. Надеюсь, сработаемся. – Луис первым подошел пожать ей руку. Люциан Нил Оберрон Максмилан следом за ним чопорно поздравил с переводом в их сектор и поцеловал ладонь. Молодая специалистка краснела, раскланивалась и слабо улыбалась.
Когда вошел Жан-Карло Косимо, все, даже молчаливый Рок вытянулись по струнке и гаркнули, ребром подняв правую ладонь на уровень лица:
– За людей! За Кнеза! За свободу!
– Отставить балаган. Лиз Брукс, доложите, вас не обижали?
– Нет, мой шуттенант! Внедрение в коллектив прошло успешно! – тонким голоском выкрикнула специалистка.
– Молодец. Хвалю, – одобрил Косимо, присаживаясь в свободное кресло. – Завтра тебе выдадут форму, и ты станешь полноценным членом сектора Борьбы. Поздравляю, и перейдем сразу к делу: пока твои услуги не потребуются, будешь помогать девочкам из архива с бумагами.
– Но, мой шуттенант, а как же стажировка…
– Никаких споров! Я все понимаю. Нам, безусловно, необходим человек, обладающий глубокими познаниями в различных сферах. Мы ценим твой выбор, но работы в последнее время мало. Я ничего не могу поделать. Обещаю, когда будет вызов, ты первой узнаешь.
Лиз вытолкнули наружу, вежливо объяснили, куда идти, и последнее, что она услышала, это слова Блеза:
– Могли бы прислать посимпатичнее.
Остаток дня она провела в пыльном помещении среди беспрестанно болтающих девиц.
– …слышала, что в столице снова произошло убийство. Девушка, молодая. Говорят, очередная жертва Бархатного кровососа.
– Снова обескровлена?
– …Я так ей и сказала, а она начала орать, обвиняла меня…
– Да. И все тело в жутких ранах. Голову так и не нашли…
– А на Севере война продолжается. Иные стойко держат оборону. Кнез подумывает туда гвардию послать…
– Видела? Это же из того странного университета! Из Коррсума!
– Мне кажется, я ему нравлюсь. Как думаешь, я ему нравлюсь?.. Не молчи, ответь – нравлюсь?! Ну что же ты молчишь!
– Не кричи так! Я просто чаем подавилась.
С гудящей от усталости головой неуклюжая девушка в нелепых очках и дешевой одежде вышла из пантенариума. Посмотрела на садящееся солнце, плавно исчезающее в холодных водах океана, зябко потерла плечи, зевнула, стараясь не заснуть на ходу. Мимо спешили не обращавшие на нее никакого внимания люди.