Грешница
Шрифт:
Поднимается, снова вглядывается в девушку: бледная, испуганная, распущенные волосы треплет ветер.
— Ты сможешь сесть за руль?
— Да, но как же этот? — Кира кивает в сторону мужчины, тот трет лицо руками.
— Мужик, ты как? Все нормально?
— Вот, с ним все нормально, просто обморок.
— Что ты сделал, что его так?
— Садись за руль, я следом. Кира, ты слышишь меня? Заводи Купер, до твоего дома несколько кварталов, я еду следом.
— А как же авария, протокол, у меня есть страховка, ведь он виноват, он меня подрезал, на регистраторе
— Ты хочешь бодаться до ночи с аварийными комиссарами?
Кира не хотела, посмотрела на мужика, тот притих, оклемался, поднялся, даже не смотрел в их сторону.
— Эй, вы! Если не хотите по-хорошему, тут везде камеры по всей улице, и у меня запись, это вы виноваты в аварии. Так что на меня все спихнуть не выйдет.
— Да пошли вы оба.
Странное поведение удивляло, но мужик махнул рукой, потом прижал ее к животу, зыркнул на Яна, залез в джип и уехал. Кира лишь посмотрела вслед и не нашла, что сказать.
— Ну, ты все, борец за справедливость?
— Конечно, нет.
Кира чувствовала, как в крови кипит адреналин, как отпустил страх и удивление, и ей просто необходимо выплеснуть эмоции, скинуть напряжение, скопившееся за день. Она только хочет высказать все, что думает, но Ян не дает.
Прижимает ее к себе, запрокидывает голову, целует. Какой раз уже за день? И снова этот его еще незнакомый ей аромат проникает в легкие, требовательные губы, жесткий поцелуй. Они так и стоят посреди дороги, в лучах фар проезжающих авто.
— Черт, Кира, я сейчас прямо здесь тебя возьму.
— Здесь?
— Сядь за руль и поезжай домой.
— Хорошо.
Кира закивала головой, быстро села в машину, тронулась, руки отчего-то тряслись. Всю дорогу до дома смотрела в зеркало заднего вида, но так и не увидела там черный «Ягуар». Откуда он вообще такой взялся, в костюме, словно другой человек. Если сейчас откроется, что у Яна есть брат-близнец, Кира охренеет.
Заехав во двор, постояла несколько минут, достала из кармана пиджака телефон, ни одного звонка и сообщения. Уже давно стемнело, собрала вещи, еще раз посмотрела на мятое крыло, поднялась на свой этаж. Зашла в квартиру, не включая свет, прошла на кухню, выглянула во двор. Кошка терлась о ноги, требуя внимания и еды.
— Офелия, ты знала, что у нас появился герой? Да-да, тот самый.
Кошка, получив корм, потеряла к хозяйке интерес, Кира приоткрыла окно, щелкнув зажигалкой, прикурила, достав спрятанную несколько месяцев назад пачку сигарет.
Мысли в голове лезли одна на другую, никотин оседал горечью на губах. Он приехал, лишь узнав, что с ней что-то случилось, наверняка, был занят, но приехал. Когда такое было? Какой мужик, вот так, за тридцать два года, Кира Витальевна, приезжал тебя спасать? Вопрос был задан самой себе.
Звонок в дверь, Кира испуганно вздрогнула, выкинула недокуренную сигарету в окно, пошла открывать. Ян стоял за дверью, такой же ослепительно красивый, чуть склонив голову, просто стоял и смотрел на нее.
— Ты заметила, я постоянно тебя спасаю?
— И
— А что полагается за спасение принцессы?
— Поцелуй?
— Поцелуем принцесса не отделается.
Кира не поняла, в какой момент стало так легко и свободно. Словно эти их шутливые перепалки в порядке вещей, словно она сто лет его знает, и такое происходит изо дня в день. Улыбнулась, приглашая Яна зайти.
— Ты сам как принц. Почем костюм брал?
— Сумма до неприличия большая.
— Оно и видно.
— Иди уже сюда.
Прижимает к себе, ведет носом по виску.
— Еще раз закуришь, отшлепаю.
— Ты только обещаешь.
Вскрикивает, когда он легко подхватывает ее под ягодицы, прижимая к себе.
— Считай, время пришло.
Глава 19
— Двенадцать… тринадцать… четырнадцать…
Кира сквозь сон слышала, как кто-то вел счет, глаза открывать не хотелось, провела по животу рукой, спустилась ниже. Она была совершенно голой, потянулась, мышцы болели так, словно вчера бежала марафон, между ног влажно.
Вот же черт.
— Восемнадцать… девятнадцать… двадцать.
Повернулась, посмотрела вниз. Их разбросанная одежда валялась на полу, а прямо около кровати отжимался Ян. Отжимался голый. Кира приподнялась на локтях, медленно прошлась взглядом по телу мужчины. После того, что вчера произошло, и в каком новом свете перед ней предстал Ян, назвать его пацаном и мальчишкой язык уже не поворачивался.
Под загорелой кожей играли мышцы, руки напряжены, упругие ягодицы. Кира прикусила припухшие после ночи поцелуев губы, жутко захотелось пить, а лучше встать под ледяной душ. А еще лучше окунуться в ледяную прорубь, чтоб остыть. И почему сейчас не зима?
— Двадцать восемь… двадцать девять… тридцать.
Солнце через прозрачную вуаль штор освещало его полностью. Ян просто отжимался, считал вслух, совершенно не сбив дыхание.
— Вот же черт.
— Я все слышал. Тридцать четыре… тридцать пять. Давно подглядываешь?
— Ты точно не модель?
— Нет, я экономист.
— Да ладно? А я думала, автомеханик.
— И это тоже.
Этот экономист — автомеханик ночью был секс — машиной, трахал не останавливаясь, что из глаз летели искры, а к утру Кира реально начала молить о пощаде. Он так умело выбивал из нее оргазм за оргазмом, что в какой-то момент эмоции захлестнули так, что она была готова потерять сознание.
Прикрыла глаза, слушая сквозь свои мысли отсчет, вспоминая один из эпизодов ночи. После того, как Ян унес ее на кровать, одежда полетела на пол, хотя он был безумно сексуальным в костюме. Дикие поцелуи, стоны, они словно боялись куда-то не успеть. Нужно было срочно оказаться как можно ближе друг к другу, почувствовать, прижаться, потрогать, облизать языком, пройтись пальцами по самым чувствительным местам.
— Давай девочка, покричи для меня еще, кричи, милая.
— Ян… нет… не могу, черт… ааааааа.