Грешник. Моя навеки
Шрифт:
— Как Анька? А то я сегодня даже к ней не попала.
— Завтра ее уже выпишут. Все хорошо, — отвечаю. — А ты почему здесь? Пойдем в гостиную.
Алла неуверенно улыбается и нервно теребит сережку, пока не говорит:
— Мне как-то неудобно. У вас там своя компания, да и после всего, что когда-то случилось, мне кажется, что на меня смотрят с осуждением.
Чувство вины та еще зараза. И пора с этим покончить. Да, мы, увы, ни о чем не забудем, но надо уметь прощать. И я смогла это сделать.
—
Подаю Алле протянутую руку, и она, кивнув, вкладывает свою ладонь, тихо сказав:
— Как же нам с тобой повезло.
В гостиной, сев на свое место возле Рамиля, смотрю на Тимура и отвечаю на его вопросительный взгляд:
— Все с детьми в порядке. Они наверху играют.
— Он просто сумасшедший папаша, — смеется Мира, положив руку на плечо мужа.
— Это мне знакомо, — включается в разговор Алена.
— Тогда предлагаю тост, — поднимается брат. — За детей. Чтобы они были счастливее и успешнее нас и никогда не знали бед и горестей.
Мы дружно поддерживаем. Каждый из присутствующих настрадался по-своему. И Аленка с Ромой многое пережили, пока не нашли свое тихое счастье. И Тимур с Мирославой были, можно сказать, врагами, ненавидели друг друга. Мой брат вообще едва поднялся из инвалидного кресла. И мы с Рамилем пять лет назад расставались.
Но все это осталось позади. И не хочется даже мысленно снова переживать то состояние, в котором был каждый из нас.
Делаю глоток сока, наблюдая за друзьями. У всех на лицах улыбки, и от этого и мне становится тепло на душе. Завтра еще выпишут Аню, Рамиль пройдет обследование, и мы убедимся, что с ним все хорошо. Я даже не сомневаюсь. Хватит уже всего, что свалилось на наши головы.
Поздно не засиживаемся. Лариса Петровна уходит первой наверх со словами:
— Отдыхайте, я пойду прилягу.
Потом собираются Миша с Наташей. Брат обнимает меня снова до хруста костей и шепчет:
— Больше меня так не пугай.
— Не буду, — отвечаю, обнимая его в ответ.
Тимуру, кажется, тоже не терпится уехать. Но когда я поднимаюсь за девочками, Саша с Алиной смотрят на меня умоляющим взглядом и хором тянут:
— Ну еще чуть-чуть…
Соглашаюсь, надеясь, что Мира с Тимуром не будут против. Теперь надо аккуратнее со словами. Раз я пообещала детям — надо выполнить. Мирослава соглашается сразу, а вот Тимур недовольно хмурится.
— Ничего, подождешь, — усмехается иронично Рамиль.
— Чего? — не понимает бывший оперативник.
— Сына, — догадываюсь я.
Да у Тимура на лице написано, какие у него планы и почему он так торопится домой.
— Да ну вас, — отмахивается. — Остряки.
Я
Когда уезжают Рома с Аленкой, мы вместе с сестрой мужа начинаем убирать со стола. Мира вызывается помочь и на кухне, как только мы оказываемся в чисто женской компании, заявляет:
— Классный вечер. Надо почаще собираться. Может, в следующий раз к нам?
Следующий раз… Да, вечер прекрасный, но мы еще не решили все вопросы. Неизвестно, как пойдет дело Рамиля.
Отгоняю эти мысли. Если неизвестно, то и не буду думать о самом плохом исходе.
— Обязательно, — улыбаясь, отвечаю.
— Мира, — из коридора слышу голос Тимура. — Поехали, пора и честь знать.
Ага, и сына делать.
Девчонки и Саша уже вместе с отцами в коридоре. Видно, как сын не хочет прощаться с Алиной. Дети такие дети, они не умеют скрывать эмоции, все на лицах написано.
Когда за последними гостями закрывается дверь, Сашка зевает и трет глаза.
— Мама, я чистить зубы и спать, — говорит сын.
— Я уложу, — тихо отзывается Рамиль. — А потом у меня на эту ночь большие планы.
Проводит рукой по моей спине, вызывая импульсы во всем теле, и я, поцеловав его в щеку, отвечаю:
— А у меня на тебя.
Глава 32
Рамиль
— Рамиль, — шепчет Лера мне в ухо, даже щекотно немного становится.
Я не открываю глаза, хоть уже не сплю. Еще чуть-чуть бы просто полежать рядом с ней. Никуда не хочу ехать, заниматься какими-то делами. Но надо, сама Лера заставит.
— Рамиль, — повторяет она, и я слышу в голосе улыбку. — Рамиль, я знаю, что ты не спишь. Во сне ты дышишь по-другому.
— Все-то ты знаешь, — отвечаю, поворачиваясь и целуя Леру в плечо.
— Не приставай, — строго говорит она. — Тебе надо ехать.
— Папа, ты опять уезжаешь? — с обидой в голосе врывается в нашу спальню Сашка и забирается на постель.
— Милый, — ласково произносит Лера, потрепав сына по взъерошенным волосам, — это очень важно. Папе надо к врачу.
Мысленно стону. Вот зачем так? Сейчас у Саши появится много вопросов, отвечать на которые нет желания. Конечно, лгать ребенку не стоит, но можно было умолчать.
— Папа, ты заболел? — теперь с беспокойством спрашивает сын.
— Нет, Саш, — улыбнувшись, отвечаю ему. — Надо просто пройти обследование. Ты же ходишь на обследования.
Подумав, сын согласно кивает. Вроде бы успокоился. Лера отправляет его переодеваться, потом поднимается сама и говорит: