Грешник
Шрифт:
— Но это слишком долго! — Едва не вскричала гостья. — Меня уже на куски рвут, требуя нового товара, понимаешь?! Они требуют! И это не те люди, которые привыкли получать отказ!
— Могу только посочувствовать вам, домина. Попытайтесь объяснить своим покупателям, что настойчивость в этом вопросе им нисколько не поможет. Возможно даже наоборот, отодвинет их в очереди желающих.
— Даже так?
— А почему бы и нет? В конце концов, вы поставляете им полностью уникальный товар, который больше негде взять. Вы можете не стесняться
— Боюсь, мой хороший, ты плохо знаешь господ, с которыми я имею дела. Нет, будь я аристократкой, — она бросила в мою сторону очередной многозначительный взгляд, — я бы могла показать зубки некоторым особо ретивым желающим. Но я ведь всего лишь слабая женщина…
Она состроила до такой степени скорбную мину, что я не удержался и фыркнул.
— Прекратите прибедняться, Флогия, о длине ваших «зубок» в Махи известно всякому.
— Тебе легко говорить, домин Данмар…
— Я. Не. Домин. Это понятно?! — Я в буквальном смысле прорычал это в лицо женщины, отчего та аж дернулась. — Прекратите меня дразнить, Флогия, я ведь могу и укусить.
— Простите… подобного больше не повторится, — прошептала бледная как призрак гостья. Уж не знаю, что ее так напугало. Может, ад на короткий миг снова пробился сквозь броню моего образа. А может, она испугалась мести юного злопамятного аристократа. Хотя на счет последнего у меня существовали сильные сомнения… Уж с кем, а со знатью она дела давно привыкла иметь.
— Вернемся к нашим баранам, — деловито продолжил я, заложив руки за спину.
— К кому? — Не поняла моего афоризма Флогия.
— К покупателям, к ним родным. Скажите, сколько вы выручили за тот бочонок, что я вам принес?
— Я… не хотела бы говорить о таком. — Женщина все еще пребывала в некоторой прострации, но деловую хватку не теряла даже в таком состоянии. — У нас не принято настолько глубоко лезть в дела, даже если это дела торгового партнера…
— Не хотите говорить? Что ж, тогда я попытаюсь предположить. Вы не получили за эту бочку ни единой марки, ведь так?
— Отку… — Флогия округлила глаза и задохнулась от возмущения, чем дала мне понять, что я попал в десятку. — Ты шпионишь за мной?!
Свое обвинение она прошипела словно гадюка, которой наступили на хвост.
— Зачем мне это? — Я сохранял мертвенное спокойствие, не замечая гневных взглядов, которые метала в меня гостья. — Вы думаете, домина, что я слишком глуп для того, чтобы догадаться, что вы первую партию огненной воды раздадите бесплатно, чтобы богатеи, которые в будущем способны будут позволить себе такую недешевую покупку, могли оценить всю прелесть этого напитка? Я ведь ровно таким же образом дал вам попробовать первый стакан, разве нет?
После моей наставительной речи Флогия несколько утухла, и теперь больше демонстрировала смущение, нежели гнев.
— Скольких вы сумели заинтересовать новым товаром? — Продолжал допытываться я.
— Сложно сказать… — гостья немного помялась, пытаясь наиболее честно ответить на мой вопрос. — Как минимум двадцать представителей знатных родов обратились ко мне напрямую
— Отлично. Значит, только двадцать…
— Каждый из них готов приобрести по бочонку, не менее! — Вставила она ремарку.
— Даже так? — Изобразил я намек на интерес. — Это хорошо. В таком случае, следующая партия будет в два раза больше первой.
— Что? Всего два бочонка?! — Флогия от услышанного даже немного приподнялась в кресле и подалась вперед. — Данмар, ты похоже не расслышал меня. Я сказала, что двадцать представителей аристократии хотят купить по…
— Это вы, кажется, не расслышали, что я вам говорил ранее. — Я строго перебил гостью, принимая донельзя надменный вид. Хотела юного аристократишку? Получай! — Это не тот товар, который можно продавать в промышленных масштабах. Это штучная продукция. И уже один тот факт, что я достану для вас целых два бочонка, должен восприниматься вами с великим благоговением. Как если бы осколки в небе снова собрались в единое целое.
— Но как я буду делить их между двумя десятками дворян?! — Возмутилась гостья.
— О, оставляю это целиком на ваше усмотрение. — Великодушно махнул я рукой. — Хотите, устройте аукцион, и отдайте все тому, кто заплатит больше всех. А хотите, разделите поровну на всех. Мне все равно. Главное, что в этот раз я хочу получить шестьдесят процентов от вашей выручки за огненную воду.
— Что-о-о?! — Вот теперь Флогия не удержалась и вскочила, едва не опрокинув обитое мягкой тканью кресло. — Это немыслимо!
— Почему же? — Я снова ни на градус не повысил накал своего голоса, оставаясь таким же спокойным и уверенным.
— Это слишком много! Я не готова делиться своей прибылью!
— Но без меня эта прибыль вообще обратится в сплошной убыток. Убыток в размере пятисот акатов и репутационные потери. Как думаете, как себя поведут ваши покупатели, если не дождутся от вас товара?
— Данмар, ты зря думаешь, что можешь крутить мной, как тебе будет угодно! — Лицо Флогии настолько исказилось от ненависти, что начинало казаться, будто она скалится. — Я способна порвать глотку и за куда более меньшую наглость!
— Что ж, раз уж вы, домина Флогия, наконец-то перестали видеть во мне ребенка, — с некоторой издевкой промолвил я, — то теперь мы можем приступить к полноценному торгу…
Велий дожидался свою госпожу в закрытом дилижансе, и уже сотню раз проклял этого вредного мальчишку. Кто бы мог подумать, что у какого-то выскочки окажется нечто настолько ценное, что такая женщина, как Флогия кинется к нему через половину второго кольца, словно дрессированная собачка! От подобных мыслей у молодого мужчины начинали откровенно чесаться кулаки, и возникало сильное желание самостоятельно пойти приструнить зарвавшегося сосунка. И его Анима Игнис отзывалась на эти порывы приятной дрожью, словно гладь безмятежного озера на налетевший из ниоткуда ветерок.