Грешник
Шрифт:
Телефон выскальзывает из руки и падает на пол, а я вновь склоняюсь над Норой. Провожу пальцами по её лицу. Она жива, однако я ощущаю привкус смерти. Он витает в воздухе и смердит. Но Нора жива. Пока ещё жива…
Хочется волком выть, однако я не издаю ни звука. Нужно поднять принцессу, но не могу решиться. Не знаю, что именно повреждено. Переломы, кровь на полу – это да, я вижу. Откуда, кстати, она? Не вижу раны. Может, где-то сзади. Но это всё не так опасно. А вот если у Норы ещё и внутреннее кровотечение, то я только усугублю ситуацию.
Отправляю телефон в карман и поднимаю принцессу на руки.
Когда я выхожу из дома, навстречу мне спешит Альберто. Приблизившись, он не спрашивает ни о чём, просто кивает, разворачивается и идёт впереди. Открывает мне дверь и помогает устроить Нору на заднем сиденье.
– Поехать с вами?
– Нет. Расскажи Эду, потом забери её вещи. Это сделала Дебора. Она мертва. Тело на лестнице в холле.
Альберто снова кивает, а я сажусь за руль. Путь до клиники хоть и неблизкий, но я доезжаю за шестнадцать минут. Скорую явно пришлось бы ждать дольше.
Нору забирают сразу же, стоит мне припарковаться. И мне не позволяют пройти вместе с ней, задают вопросы о случившемся, а потом её увозят.
Стою один посреди коридора. Оглушённый и пустой. Тошнота подкатывает к горлу. Осознание того, что я не знаю, что с принцессой, выживет ли она, ударяет в грудь отбойной кувалдой. Толкаю дверь туалета, подхожу к раковине, открываю холодную воду, смываю кровь с рук и умываю лицо.
Нужно надеяться на лучшее. Возможно, всё не так плохо, как я себе нафантазировал. Вполне может быть, Нора отделалась переломами, а я накрутил себя до такой степени, что руки трясутся.
Выпрямляюсь и смотрю в зеркало. Дорогой костюм, идеальная выправка, безумный взгляд… Моё отражение будто смеётся надо мной, и на долю секунды я вижу в зеркале Лоренцо.
– Будь ты проклят, – звук прорывается сквозь сжатые зубы, но я не понимаю, к кому обращаюсь. – Да пошёл ты!
Кулак врезается в зеркало снова и снова, кроша его на осколки и превращая кожу в кровавое месиво. Красно-чёрные пятна расползаются перед глазами, возможность дышать пропадает, и я проваливаюсь в собственную тьму. Ту, что отравила меня давно, лишила рассудка и заставляет творить ужасные вещи.
Сандро прав. Я безумен. Выстраиваю стратегии, следую им, а потом что-то происходит, меня клинит – и всё идёт по пизде. Из раза в раз.
Вот истинная причина, почему я не сделал Нору своей. Я боялся, что однажды не смогу справиться с собой, и принцесса погибнет от моей руки.
Вот истинная причина, почему я отказался от должности Босса. Я боялся, что настанет день, когда чокнутый зверь, сидящий внутри, погубит клан Савиано.
Если Нора сегодня умрёт, я и правда сойду с ума и пущу себе пулю в висок. Босс не может себе такого позволить. Я готов умереть ради семьи, но жить ради неё во что бы то ни стало, я не хочу.
Запрокидываю голову и делаю то, что делают люди на грани отчаяния.
Я
– Мистер Савиано.
Резко поворачиваюсь и вижу Картера, нашего доктора. Он делает вид, что не замечает погрома, который я тут устроил, и спокойно произносит:
– Пройдёмте со мной.
Едва мы оказываемся в его кабинете, Картер сразу переходит к делу.
– У Норабелль сотрясение мозга, вывих плечевого сустава, переломы на руке и ноге с левой стороны, – говорит он, стоит мне сесть напротив него. – Вывих вправили, наложили гипс, ввели обезболивающее. Состояние стабильное. Она должна скоро прийти в себя. Вы можете пройти к ней, прежде чем ей вколют снотворное.
– То есть всё обошлось?
– Можно и так сказать, – Картер въедливо смотрит мне в глаза. – Норабелль не свернула себе шею, не повредила позвоночник, что уже само по себе чудо, учитывая, с какой высоты она скатилась. Но вы не спрашиваете о главном.
– О чём?
– У Норабелль случился выкидыш. Вы не знали, что она была беременна?
Картер двоится в глазах, во рту пересыхает, а в голове стучат последние слова Норы: «Он был твой… Твой…»
– В какой она палате?
– В сорок второй. Налево по коридору и до конца. Норабелль ещё не знает, что потеряла ребёнка. Сейчас лучше не волновать её.
Нет, она знает. Поняла сразу. Но верить Нора будет в лучшее. Разумеется, я не скажу ей. Просто не смогу.
Поднимаюсь на ноги, выхожу из кабинета. Меня шатает, в глазах рябит, и я опираюсь о стену. Галстук душит. Расслабляю его, ощущая, как под пальцами стекают капли пота. Словно под наркозом я преодолеваю расстояние до палаты и захожу внутрь.
Нора лежит на больничной койке. Такая маленькая и беспомощная. На лице живого места нет, на плечевой сустав надет фиксатор, рука и нога закатаны в гипс.
Хочется сквозь землю провалиться. Прямо в ад. В самое пекло. Тлеть там и возрождаться, искупляя свои грехи. Но даже этого будет мало. Не придумали ещё способа, чтобы наказывать за всё, что я натворил и ещё совершу.
Сажусь рядом и беру её за руку. Вижу, как трепещут ресницы, а затем раздаётся тихое:
– Дерек…
Нора открывает глаза и вымученно улыбается мне. Отвожу взгляд.
– Ты здесь.
Она слабо сжимает мою ладонь. Этот жест режет по живому, заставляя сердце болезненно сжиматься. Принцесса была бы в порядке, если бы мы не забрали её. Жила бы своей жизнью, возможно, вышла бы замуж и родила детей. Вполне может быть, что её старик был бы ещё жив.