Грешники Святого города
Шрифт:
Но если бы им представился малейший шанс, мне бы не жить.
Так что от Африки в моей памяти остались лишь жарища, пылища, опасность и мощные выбросы адреналина. Если бы сейчас, покончив со всеми делами без боя, я могла погрузиться в транспорт и отбыть восвояси, то это был бы первый в моей биографии случай бескровного расставания с африканской почвой.
Да, девочка, мечтать не вредно.
Замечу, что теперь, сделавшись наполовину демоном, я переносила жару гораздо легче, чем раньше. Теперь мне было чем жарче, тем лучше; я просто грелась на солнышке, как бродячая
Я последовала за Джафримелем сквозь ограждающее поле, ежась, когда оно щекотало и покалывало кожу. В прохладном, тенистом фойе нас поджидал смуглый коренастый Ванн. Физиономия агента Хеллесвранта выглядела уже значительно лучше: он исцелялся быстрее обычного человека, хотя и не так быстро, как при воздействии целительных чар. Синяки, полученные от Лукаса, почти сошли, повязка с правого глаза была снята, через лоб, рассекая бровь, тянулся шрам. Малому повезло, что он вообще не лишился глаза, и я, признаться, чувствовала себя несколько виноватой. Ведь это я наняла Лукаса, а тот всеми средствами выжимал из Ванна сведения о моем местонахождении. Зато успел вовремя и спас мне жизнь.
Люцифер убил бы меня, если б смог. Но не вышло: я встретилась с Князем тьмы, однако ухитрилась при этом сохранить свою никчемную жизнь. Похоже, мне повезло.
Повезло, да не во всем.
Ванн кивнул мне, его карие глаза потемнели. Я осторожно кивнула в ответ. За конторкой в фойе никого не было, в офисе позади нее светился экран головидео. Я уловила звук человеческого сердцебиения, покашливание, шарканье переступающих ног. Пол здесь был мозаичным, с затейливым узором из синей и желтой плитки. В медной кадке росло драконово дерево, рядом находилась стойка с газетами и дешевыми голографическими журналами.
— Есть новости?
Ванн говорил почтительно и осторожно, словно я была опасным зверем, которого он боялся разозлить. Я же не отрывала глаз от маленького кафе на первом этаже здания гостиницы. Очень хотелось есть.
— Данте, займи столик, — тихо произнес Джафримель. — Я сейчас подойду.
Я прикинула, стоит ли задержаться поблизости и послушать, что Ванн скажет Джафримелю, но решила не утруждать себя. Все со временем выяснится само, а если Джафримель считает нужным что-то от меня скрывать, Ванн при мне этого не скажет. К тому же я здорово проголодалась.
— Ладно, — сказала я и, не сдержавшись, все-таки съязвила: — Ведь он ничего важного не сообщит в моем присутствии.
С этими словами я повернулась и собралась уйти, но Джафримель удержал меня за руку. Вырываться я не пыталась — это бессмысленно, он намного сильнее меня.
— Погоди. Останься. Послушай. — Он сдвинул брови и обернулся к Ванну. — Выкладывай.
— Объект покинул Сараево, но куда отправился, неизвестно. Маккинли говорит, что в Калифе происходит что-то подозрительное, но вряд ли у кого-то хватило дури сунуться туда и полюбопытствовать. Сейчас мы разбираем донесения. Готов биться об заклад, что объект следует своим путем без проблем.
Как всегда, когда Ванн говорил с Джафримелем, голос его звучал уважительно и на удивление бесстрашно.
Джафримель задумчиво кивнул и рассеянно погладил
Нечто представлявшее интерес для Джафримеля находилось в демилитаризованной зоне Сараево. Ангеликос, чудо в перьях, обитавший в старом заброшенном храме, сообщил Джафу, что это «нечто» забрали на «крышу мира». Знать бы еще, что это за местечко.
От воспоминания о Сараево меня передернуло, как будто в фойе, где работал климат-контроль, внезапно похолодало. Город, полный паранормалов, пальцы Люцифера, смыкающиеся на моей гортани… Есть что вспомнить. Я до сих пор ощущала его удар в живот — подарочек на прощание.
Джаф, словно желая успокоить меня, снова погладил мою руку большим пальцем.
— Итак, сокровище перемещают, — размышляя вслух, промолвил он. — Такого не случалось тысячу лет.
— Тысячу лет?
Удивления в голосе Ванна не прозвучало. Он потер свое разукрашенное синяками лицо кончиками толстых коротких пальцев и слегка поморщился.
— Ты уверен насчет маршрута? — спросил он почти риторически, словно не сомневался в ответе.
Грациозным плавным движением Джаф пожал плечами.
— Я сам оставил его у кос Рафелоса. Из-под присмотра Ангеликоса его забрали как раз перед моим появлением. Игра началась. Теперь они будут искать ключ.
«Ключ? Какой еще ключ? И кто такие "они"?»
Вслух я вопросов задавать не стала, но Джафримель взглянул на меня, как будто прикидывая, не сказал ли лишнего. Я отбросила внезапную досаду. Да, он заслуживал поощрения, вот только мне очень не понравилось, когда он поднял меня, как непослушного щенка, и прижал к стене на станции подземки в Сараево. Мысль о том, что он способен использовать свое превосходство в силе с целью принуждения, до сих пор отзывалась во мне яростью и обидой, рождая нехорошие предчувствия.
Тем не менее Джафримель не подпускал ко мне Люцифера, пока я залечивала свою израненную душу. Он спрятал меня так ловко, что ни один из взбунтовавшихся демонов не сумел меня отыскать. Ради меня он лгал самому Князю тьмы.
Он мог вернуться домой, но отверг эту возможность. Из-за меня.
Да уж, что ни говори, а поощрение он заслужил.
Подавив раздражение, я молчала, рассматривая изящные изгибы лестничной балюстрады.
«Это ж надо! В кои-то веки Дэнни Валентайн сумела придержать язык. Надо отметить эту дату в календаре. Созвать репортеров и сообщить, что случилось чудо».
Неожиданно Ванн встрепенулся, словно не мог больше сдерживаться, так что качнулась кожаная бахрома его куртки, и шепотом спросил:
— Ты позволишь ей болтаться без присмотра? Ведь за ней охотятся. И если ее схватят, это будет конец всему.
Я мигом оторвала взгляд от перил, но Ванн смотрел не на меня, а на Джафримеля. Тот не сводил глаз с прорезной стены фойе, за которой был виден цветущий зеленый сад.
Он вновь погладил меня по руке.
— Господин. — Ванн бросил на меня нервный взгляд и продолжил: — Лучше принять меры, начать действовать, а извиниться потом. Это опасно. Очень опасно.