Грешный и влюбленный (Древнее проклятие)

Додд Кристина

— Ранд, — запричитала леди Эмми, — поговори с братом.

— Поговорю, — согласился Ранд. — А ты иди к гостям. — Он кивнул тете Аделе. — Пожалуйста, тетя, уведите ее в дом.

— Надо, чтобы Гарт остался, — строго сказала тетя Адела.

Ранд успокаивающе покивал головой, а Джеймс сухо засмеялся.

— Поддержка от Ранда, представляешь, мама? Ладно, будем делать то, что велено.

Он предложил руки обеим дамам.

— Вы же понимаете, что достаточно одного взгляда ваших прекрасных глаз, и сплетня подавлена в зародыше. — Он довел обеих леди до порога, а там задержался. —

Брачные узы не для таких закоренелых холостяков, как мы с тобой, не правда ли, Гарт?

Тон был достаточно шутливый, но, видя, как побледнел Гарт, Ранд испугался не на шутку. Неужели Джеймс не чувствует, что он стоит на краю бездны?

— Иди ради Бога.

Джеймс ушел. Силван присела на гладкий мрамор балюстрады, сложив руки на коленях, и стала рассматривать стремительно редеющую толпу. Тот веселый гомон и оживление, которые только что царили вокруг, понемногу затихали, зато из раскрытых окон дома доносились голоса гостей, ожидавших момента, когда их пригласят за стол.

И Гарт не выдержал.

— Черт возьми! Мама права. Мне просто нельзя не остаться, должен же я поддержать вас с Силван. Как-никак я глава семьи.

— А я вот не уверен, что она права, — сказал Ранд. — По-моему, ты просто выбираешь то, что считаешь в данный момент более важным. Так что там такое с фабрикой?

— Кто-то.., творит всякое.

— Как это?

— Пакостит. Ломает. Прячет детали. Делает все во вред, лишь бы фабрика не работала. Ранд скривил губы и тихонько присвистнул.

— А ты что?

— Да ничего пока. Я и замечать-то стал всего лишь пару дней назад. — Гарт с силой рванул пуговицу на жилете. — Дурак я. Тупая дубина.

— Вовсе не дурак, — заспорил Ранд. — Просто очень доверчивый. Думаешь, что все честные.

— Я собираюсь дежурство на фабрике организовать. Поставить там несколько человек, пусть следят и, если заметят что подозрительное, пусть тут же мне сообщают. Но черт побери! — Гарт виновато посмотрел на Силван. — Прошу прощения, Силван. Но будь оно все неладно, что я скажу этим людям? Что, мол, какой-то злодеи неведомый объявился?

— А ты что, Гарт, думаешь, они такие тупые? — Ранд озабоченно разглядывал брата, замечая, как исхудали его щеки, как часто он прикладывает руку к желудку, словно его мучает какая-то боль. — Они только порадуются: их жен будет кто-то охранять.

— Ну да. — Гарт провел рукой по волосам. — Наверно, ты прав.

Ранду хотелось обнять брата, как бывало в детстве, когда мальчишеский идеализм Гарта зачастую не выдерживал столкновения с суровой действительностью и Гарт очень страдал. Но сейчас он вряд ли обрадовался бы утешениям.

— Отправляйся на фабрику, — произнес Ранд. — Я за тебя извинюсь, а когда вернешься, потолкуем.

* * *

— Что-то не то. — Ранд глядел на фабрику из окошка кареты. Он нисколько в этом деле не разбирался, но даже невооруженным глазом было заметно, что на фабрике что-то не в порядке, что-то изменилось — и не в лучшую сторону.

— Машины не работают, — сказала Силван. — Шума не слышно.

Ранд чуть не сплюнул от досады. Как же это он сам не додумался!

Белесое квадратное строение выглядело, как всегда. Летнее солнце

прожаривало дранку, которой была покрыта крыша. Подстриженная трава у камней фундамента колебалась на ветру. Чарити, Беверли, Нанна и Ширли нестройной кучкой брели к неуклюже распластавшемуся зданию, смеясь и болтая. Они, верно, обсуждали то, чем и как их угощали на свадьбе, так что могло показаться, что эхо торжества разносится ветром по округе.

Карета остановилась как раз в тот момент, когда с фабрики донесся крик. Кричал Гарт, и, кажется, он был взбешен.

Женщины тревожно зашушукались, и Ранд, высунувшись из окошка кареты, успокоил их:

— Я войду туда и постараюсь унять его гнев.

— Да благословит вас Господь, сэр, — крикнула в ответ Нанна.

— Поздравляем вас обоих, — сказала Чарити, а потом, понизив голос, но все равно достаточно громко, удивилась:

— Но что новобрачным делать здесь?

Ранд не стал тратить времени на разъяснения. Он нетерпеливо дожидался, пока Джаспер поможет Силван выйти из экипажа, чтобы затем распутать ремни и веревки, удерживавшие в карете его кресло-коляску. Женщины подошли поближе, желая помочь. Как только колеса кресла коснулись земли, Силван слегка подтолкнула его вперед. В дверях Ранд пропустил ее первой, но она, едва переступив порог, замешкалась, тревожно оглядываясь по сторонам.

Спокойствие и тишина в цеху напомнили Ранду то, полное надежд время, когда паровая машина еще не прошла первые пробные испытания, а только-только начинала монтироваться. Гарт тогда был страшно возбужден, будучи в полнейшей уверенности, что фабрика одним махом посрамит всех маловеров. Вместо этого замысел уже поглотил массу сил и времени и продолжал отнимать у Гарта все новые и новые часы его жизни и разрушать его веру в справедливость. Или то, что от нее еще оставалось. Если бы существовал какой-то иной способ удержать фамильное поместье на плаву! Но что-то ничего похожего на горизонте не просматривалось.

— Проклятая дурацкая машина! — Голос Гарта гремел где-то в глубине фабрики. — Эта проклятая штука, черт бы ее побрал, не заводится!

Его возмущенным обвинениям сопутствовал громкий грохот: металл ударялся о металл. Ранд виновато поглядел на Силван:

— Ну вот мы его и отыскали.

Ее, кажется, это позабавило, потому что легкий румянец вернулся на ее щеки, и она сказала:

— Что хотели, то и получили.

С десяток женщин сидели кружком на полу, но, когда к ним подошли Силван И Ранд, женщины вскочили на ноги, освобождая проход и приседая в реверансах. Все поздравляли новобрачных и желали им счастья. Гомон привлек внимание Гарта, и он крикнул:

— Ранд! Силван! А вы что тут делаете? — Он глянул на них с лестницы, а потом опять склонился к паровому котлу. — Вы что? Устали от общества? Но вы хоть чуть-чуть посидели с гостями, прежде чем удрать?

— Да, конечно. — Ранд с тревогой глядел на озабоченного брата.

Гарт старался выглядеть, как обычно, поддерживать светский разговор, хотя ясно было, что всеми помыслами его владеет паровая машина.

— Знаете, мне трудно поверить, что вы сбежали с собственной свадьбы только потому, что общество соседей вам наскучило.