Грешный любовник

Росс Джулия

– Возьми, Нэнси, и юбки тебе задирать не придется. Нэнси ухмыльнулась во весь рот и полезла к Даву с поцелуями.

Вторая монета со звоном упала на стол.

– А вот для тебя, Бесс, если согласишься посидеть здесь, охраняя моего молодого друга от твоей слишком уж темпераментной сестрицы. Мистер Уайт не привычен к обществу девушек вроде вас. Он девственник.

– Ни о чем не беспокойтесь, – ухмыльнулась Бесс, усаживаясь за стол напротив Сильвии. – Я присмотрю за пареньком, хотя если вы собираетесь отсутствовать более часа,

то, вернувшись, можете застать своего паренька уже и не девственником.

Дав отломил ломоть хлеба, положил на него кусок говядины и подхватил две кружки другой рукой. Затем подмигнул Сильвии и исчез вместе с Нэнси, вертевшейся возле него вьюном.

– Что ж, – весело блеснула глазами Бесс, – Нэнси таки не получит того, чего добивается. А Дав получит.

Горячий ароматный хлеб и сочная говядина таяли во рту. Никогда в жизни Сильвия так остро не ощущала голода. . – А чего добивается Нэнси?

– Как чего? Она же шлюха, дурачок, хотя Дава бы обслужила даром, если б он на нее польстился.

Сильвия откинулась назад, небрежно, как мальчишка, хотя сердце ее колотилось отчаянно.

– А чего добивается Дав?

– Да уж не благосклонности девицы. Господь создал не так-то много мужчин, подобных ему, но нескольких все-таки создал, и Дав из них лучший. Но ни одной здешней девушке не поймать его, даже на одну ночь. Это все знают, в том числе и уличные шлюхи.

– Хотя он любит женщин. – Сильвия залпом допила эль.

– О да, но только он редкая птица: он однолюб. В один прекрасный день он отдаст свое сердце навсегда, да только не потаскушке вроде Нэнси. Очень скоро он встретит женщину, которая суждена ему самой судьбой. И тогда Дав падет, как вода в водопад, и пропадет.

– То есть как пропадет? Бесс положила руки на стол.

– Такая судьба написана у него на ладони, дурачок. Любовь и смерть сидят рядышком. Его невестой станет девственница, охотница, но когда он найдет свою настоящую любовь, он умрет.

Хлеб встал у нее поперек горла.

– Но откуда ты знаешь?

– Однажды глянула потихоньку на его ладонь, когда Дав не обращал на меня внимания. Знак Дианы написан ясно, он охватывает его большой палец как браслет. Его сердце предназначено для незапятнанной, белорукой и белоногой леди Луны, но, когда он отдаст свое сердце, рок настигнет его. – Бесс пожала плечами. Глаза ее потемнели. – Судьба его предрешена давным-давно, как и твоя. Как и моя.

Конечно, она не верила глупым суевериям, однако по ее спине побежали мурашки.

– Так что же он тогда получит от Нэнси?

– Разговор, – ответила Бесс. – И возможность переговорить с моим кузеном.

– Твоим кузеном?

Хорошенькая девушка в пудреном парике и голубых лентах подошла к ним и, улыбаясь, наполнила их кружки.

– И не думай даже, Сью, – предупредила Бесс. – Мальчик занят.

Девушка в парике надулась и ушла.

– Так что за кузен? – напомнила Сильвия, отхлебывая из кружки.

– Таннер

Бринк, – ответила Бесс. – Мы все здесь – одна семья. Даже Дав.

Цыган сидел в задней комнате, тихонько потягивая выпивку с явным намерением упиться до бессознательного состояния. Дав пинком вышиб табуретку, на которой лежали обутые в сапоги ноги цыгана, схватил негодяя за шиворот и опустил сосульку, прихваченную с улицы, ему за ворот.

Таннер Бринк подпрыгнул на своей скамье, открыл оба глаза, закрыл их снова и засмеялся, но, впрочем, предложенную Давом кружку принял и сразу отхлебнул добрый глоток.

– Так ты водил ее в печатню? – заговорил цыган. – Хо-хо! А и храбрый же ты парень, мистер Давенби.

Дав зацепил ногой стул, подтянул к себе и уселся.

– Я решил, что лучше уж я сам покажу ей то, что нужно, чем дожидаться, пока ты не откроешь ей все.

Зубы Таннера сверкнули в улыбке.

– Так вы думаете, что я предал вас, потому как отвез ее к Сент-Джонсу?

– Предал или нет, не знаю, но как информатор, сэр, вы совершенно бесполезны. Ты собирался везти ее туда, негодяй?

Цыган только плечами передернул.

– А отчего бы и нет? Там нет ничего такого, если не знать наверное, где искать. Герцог – ваш враг, но он отнюдь не ханжа. Что вы хотите узнать сегодня?

– На кого ты работаешь на самом деле.

Таннер Бринк приоткрыл один глаз, и минутное его колебание сказало Даву все, что он желал знать.

– Я работаю только на себя, да еще на вас, когда в настроении.

Дав отпил изрядный глоток эля, закусил хлебом с говядиной.

– Вот как раз твоя работа «на себя» меня и беспокоит и беспокоила всякий раз, когда ты врывался в мою жизнь или так же неожиданно исчезал.

Цыган усмехнулся.

– Твоя проблема, мальчик мой, в том, что ты веришь, будто все сделанное нами имеет какое-то значение. А оно не имеет значения. Наши судьбы предопределены задолго до нашего рождения.

– Твоя судьба, может, и предопределена, а моя нет.

– Позволь взглянуть на твою ладонь, и я скажу тебе. Шесть пенсов за твое будущее.

– Мое будущее стоит подороже шестипенсовика, мистер Бринк. Я ценю свое будущее не ниже, чем герцог Ившир свое.

– Так, значит, вы все же не знаете точно, на кого я работаю, так?

Дав засмеялся, осушил свою кружку и заказал новую для цыгана.

– Да нет, я знаю точно. Черт меня, видно, попутал, что я решил связаться с цыганом!

– Ну зачем же так? Ведь мы с вами придерживаемся одинаковых убеждений, – заметил Таннер.

– Насчет свободы – возможно. – Дав поднялся на ноги. Он намеревался еще кое-кого повидать здесь сегодня. – Но не верю в то, что нашу жизнь определяют звезды или линии наладони.

– Рок есть рок, от него не уйдешь, – Таннер Бринк. – Спроси хоть Бесс, которая может рассказать тебе твою судьбу. – Он подмигнул. – А вот будущее можно и украсть, равно как и заплатить за него.