Грей. Продолжение
Шрифт:
– Как ты думаешь, этот новый метод поможет? – она снова отходит от темы.
– Так что сказал Флинн?
– Сказал, что не надо цепляться за прошлое. Надо сосредоточиться на будущем – на том, где ты хочешь быть.
И это все? Не может быть… должно быть что-то еще…
– Что еще? – давай Ана, расскажи мне, я сейчас умру от любопытства. Вы сидели там 40 минут!
– Он говорил о твоей боязни прикосновений, хотя назвал ее как-то мудрено. И о твоих ночных кошмарах, и об отвращении к себе.
Я вообще-то в курсе всех
– Глаза на дорогу, мистер Грей, – строго напоминает она и хмыкает.
– Анастейша, вы разговаривали целую вечность. Что он еще сказал?
– Он не считает тебя садистом, – шепчет она.
– Правда? – Но какую бы терминологию он не использовал, у меня другое мнение на этот счет, к сожалению.
– По его словам, психиатрия не признает такой термин. С девяностых годов, – бормочет она.
– Мы с Флинном расходимся в мнении насчет этого.
– Он сказал, что ты всегда думаешь о себе самое плохое. И я согласна с ним. Он также упомянул про сексуальный садизм – но сказал, что это выбор стиля жизни, а не сфера для работы психиатра. Может, об этом стоит подумать.
Да ладно! Оказывается, рядом со мной сидит профессор международной академии психологических наук?
– Так-так, один разговор с доктором – и ты уже эксперт, – съязвил я и снова посмотрел на дорогу.
– Знаешь, если не хочешь слушать, что он мне сказал, тогда и не спрашивай. – со вздохом сказала она и погрузилась в свои мысли.
Мне нужно быть осторожным. Я не хочу испортить нам настроение, я целый день ждал, когда наступит вечер, чтобы показать ей свой сюрприз.
– Я хочу знать, что вы обсуждали. – спокойно сказал я и свернул с I-5 на 172-ю дорогу, идущую на запад, в сторону висящего над горизонтом солнца.
– Он назвал меня твоей любовницей.
– Правда? Что ж, он всегда разборчив в своих терминах. Пожалуй, это точное обозначение. Согласна?
– Ты считал своих сабмиссив любовницами?
– Нет. Они были сексуальными партнершами. Ты моя единственная любовница. И я хочу, чтобы ты заняла еще более важное место.
Я старался на нее не давить, как советовала мама, но я же должен, как-то подтолкнуть ее к этому разговору? К тому же она сама сказала, что ответит мне после того, как пообщается с Флинном. Встреча была, а ответа нет… Мы останавливаемся на светофоре.
– Я знаю, – прошептала она с улыбкой. – Мне просто надо немного времени, Кристиан. А то у меня голова идет кругом в последние дни.
И что это значит, черт побери? Зачем она так мучает меня? Она, как никто, знает, что я далеко не самый терпеливый человек на свете… Я посмотрел на выражение ее лица, ничего плохого для меня в нем я не прочитал. Ладно, пусть будет по твоему, детка. Я все равно заставлю тебя ответить… сегодня… ты не оставила мне выбора... берегись малышка, тебя ждет сегодня горячая ночь…
Загорелся зеленый свет.
Ван Моррисон все еще поет о чудесной ночи и танцах под луной. Я свернул на местную дорогу, и мы едем на запад, к заливам.
– Куда мы едем? – ее любопытство не знает границ.
– Сюрприз, – с улыбкой сказал я, когда мы повернули на 9-ю Авеню, С3.
Мы проехали мимо ухоженных одноэтажных деревянных домов, где дети играют в баскетбол, катаются на велосипедах или бегают по улице. Идиллическую картину дополняют пышные деревья.
Вот и приехали. Я остановился перед белыми узорчатыми створками металлических ворот, вмонтированных в двухметровый забор из песчаника. Я жму кнопку на ручке дверцы, и стекло плавно опускается вниз. Потом я набираю номер на пульте, который мне прислала мисс Келли, и ворота приветливо распахиваются.
Мне уже все нравится… Я посмотрел на Ану, надеюсь, что ей здесь тоже понравится… Я волнуюсь... очень.
– Что такое? – озабоченно спросила она. Черт. От нее ничего не скроешь.
– Некая идея, – ответил я и заехал в ворота.
Мы едем в горку по аллее, достаточно широкой, чтобы могли разъехаться два автомобиля. С одной стороны дороги густо растут деревья, по другую сторону, за рядом деревьев, вероятно, раньше была пашня. Теперь ею завладели травы и полевые цветы, создавая сельскую идиллию; вечерний ветерок мягко шевелит траву, позолоченную вечерним солнцем.
Мы остановились перед импозантным домом из розового песчаника. Дом построен в средиземноморском стиле и напоминает дворец. Горят все огни, окна ярко освещены. Перед гаражом на четыре машины стоит большой черный «БМВ Х6».
Я должен сохранять спокойствие и приготовиться к тому, что ей может не так сильно понравиться это место, как мне.
– Ты постараешься держать сознание открытым? – спрашиваю я.
– Кристиан, с первого дня нашей встречи мне постоянно требуется открытое сознание.
– Справедливое возражение, мисс Стил. Пошли.
Открываются двери из темного дерева. В них стоит женщина с темно-русыми волосами, искренней улыбкой, в элегантном сиреневом костюме.
– Мистер Грей, приветствую. – Она тепло улыбается, и мы обмениваемся рукопожатием.
– Здравствуйте, мисс Келли, – вежливо сказал я. Она смутилась, бросив на меня томный взгляд. Потом быстро опомнилась, улыбнулась Ане и пожала ей руку.
– Олга Келли, – весело объявляет она.
– Ана Стил, – пробормотала Ана, а потом вопросительно посмотрела на меня. А когда мы зашли в просторный вестибюль, она перевела свой взгляд и начала с интересом осматривать дом. Стены бледно-лимонного цвета, с более светлыми пятнами там, где когда-то висели картины. На них остались лишь старомодные хрустальные светильники. Дубовый темный пол. Мы не должны сейчас тратить на это время, я должен показать ей вид, пока не стемнело.