Грезящие над кладезем
Шрифт:
Капитан Джут закрыла правый передний шлюз и закинула шлем в пустующий гамак второго пилота.
— Алиса, приготовься к отбытию.
— НО ВЕДЬ ТРЮМ ЕЩЕ ПУСТ, КАПИТАН, — напомнил корабль. — ЗАКАЗАННЫЙ К ПЕРЕВОЗКЕ ГРУЗ НЕ БЫЛ ЕЩЕ ЗАГРУЖЕН.
— Я и сама знаю, что этот долбаный груз не был еще загружен!
Она была в ярости: на себя, на «Кейруэйз», на Мортона Годфри, на принцессу, драть ее и резать, Бадрульбудур. Это ж нужно было быть такой дурой: притащиться в эту чертову даль — и все лишь затем, чтобы
Гравитация на Умбриеле низкая, а потому ее падение было не столько болезненным, сколько унизительным. Столь же унизительна была минута, пока она старалась отдышаться и вставала на ноги. А когда встала, их уже не было.
Дорин, помогавшая ей подняться, рассказала потом, что вернулась в бар и увидела спину принцессы, молча уходившей по лестнице.
— А этот Годфри, он стоял и таращил глаза, словно увидел знамение, — сказала Дорин.
— Какое еще знамение? — спросила Табита, потирая ушибленное бедро.
— Знамение, — повторила Дорин и написала пальцем в воздухе невидимые буквы. — ИЕРУСАЛИМ, — продекламировала она, — ЗАКРЫТО ДЛЯ ПЛАНОВОЙ ПЕРЕСТРОЙКИ. Затем он схватил эту свою шапку, нахлобучил ее и бросился следом. Боже милосердный, дал бы ты мне хоть одного мужика, чтобы так за мною бегал. А ты-то как, милая, отошла? Налить тебе кофе?
— Трижды… придурок, — сказала Табита и добавила несколько совсем уж непристойных выражений.
Дорин смотрела на нее с откровенным интересом, а затем, когда поток ругательств иссяк, спросила:
— Он тебе что-нибудь повредил?
— Он меня, на хрен, поцеловал! — продолжала кипеть Табита.
Дорин заметила на стойке лужицу кофе и принялась ее вытирать.
— Значит, не все в убыток, был хоть какой-то плюс, — сказала она, продолжая драить стойку.
— По-твоему, это смешно? — возмутилась Табита. Дорин вскинула руки в знак безоговорочной капитуляции.
— Поостынь, дорогуша, поостынь. Ты знаешь, что это за мужик? Да он же клеится к каждой встречной и поперечной. Так что ты не обижайся, — проворковала она, — но иначе и быть не могло. — От избытка чувств она встряхнула кудряшками. — И если принцесса об этом не знала, ей предстояло узнать, и не сегодня, так завтра.
— А как она выглядела?
— Со спины не больно-то разберешь, но, судя по походке и по тому, как дергались плечики, она готова была на стенку лезть, — сказала барменша и вдруг рассмеялась; это было настолько неожиданно, что ее поддержала и Табита.
Отсмеявшись, Табита села за стойку и попросила налить ей кофе.
— Господи, — пробормотала она, — ну почему я никогда не могу получить простую, нормальную работу? Ну хоть бы раз для разнообразия.
— Знаешь, милая, — вздохнула Дорин, — если ты найдешь в этой системе хоть что-то простое и нормальное, непременно
Пока барменша копалась под стойкой, Табита размышляла, что, когда местные шутки начинают повторяться, это вернейший знак, что пора двигать дальше.
И вот теперь она сидела в кокпите своего «Кобольда», готовясь к отлету и размышляя на совсем другую тему — как скоро ей достанет духу снова появиться в агентстве «Кейруэйз».
— Если так и дальше дело пойдет, скоро мне придется просить Санжау о новом одолжении, — сказала она вслух.
Ей претила сама эта мысль. Это бы было равнозначно признанию, что ей не под силу совладать с кораблем, что дал ей Великий Старик.
— ТЫ ОБЕЩАЛА БАЛТАЗАРУ ПЛЮМУ, ЧТО БУДЕШЬ ПОДДЕРЖИВАТЬ С НИМ КОНТАКТ, — тактично напомнил ей корабль.
— Ну его к черту, этого Балтазара! — отмахнулась Табита. — Он ничем не лучше Мортона Годфри.
— Я НЕ ВПОЛНЕ УВЕРЕНА, КАПИТАН, ЧТО ВЕРНО ПОНИМАЮ ЭТУ РЕМАРКУ, — сказала Алиса, знавшая далеко не все.
— Чушь это все. А ты, Алиса, радуйся, что ты железная.
— ЕСЛИ СТРОГО ПРИДЕРЖИВАТЬСЯ ФАКТОВ, — обиделся корабль, — ЖЕЛЕЗО ИГРАЕТ В МОЕЙ КОНСТРУКЦИИ КРАЙНЕ МАЛУЮ РОЛЬ. ОСНОВНОЙ МАТЕРИАЛ, ПОШЕДШИЙ НА СОЗДАНИЕ МОЕЙ ЛИЧНОСТИ, — ЭТО ПАРНЫЙ ПОЛИСАХАРИД КРЕМНИЯ.
— Ты не больно-то умничай, — нелюбезно оборвала ее Табита. — Доложи, пожалуйста, текущую ситуацию.
— ЗАПРОС НА ВНЕОРБИТАЛЬНЫЙ ПОЛЕТ ПОДАН И ПРИНЯТ, — сказала корабельная личность. — БАЛАНС ПЛАЗМЫ СОРОК ШЕСТЬ ПРОЦЕНТОВ, НАРАСТАЕТ. ОСЦИЛЛЯЦИЯ ИМПУЛЬСА СТО ДВАДЦАТЬ — ДВАДЦАТЬ ДВА. ПРИВЯЗКА ОРИЕНТАЦИИ К ОСИ ВРАЩЕНИЯ ЦЕНТРАЛЬНОГО ТЕЛА ЗАФИКСИРОВАНА. ПРИБЛИЖАЕТСЯ МАШИНА.
— Чего?
На мониторах появился серый «роллс-ройс», лихо мчавшийся по льду посадочного поля.
Капитан Джут длинно и цветисто выругалась.
— Спешит мне сказать, что он не может меня отпустить, так, что ли?
Но секунду спустя она увидела, что «роллс-ройсом» управляет робот — коренастый, с посеребренной грудью «Факто-4000».
— Сбрасывай мощность, Алиса, — сказала Табита, торопливо крутившая увеличение, пытаясь рассмотреть, кто сидит в машине сзади, на пассажирских местах. — Господи, да она это или нет? И чего ей от меня нужно? Если она думает, что мне нравились его приставания, я рассмеюсь ей в лицо, точно рассмеюсь.
Но робот был в машине один.
Аккуратно припарковав «роллс» рядом с «Кобольдом», он распахнул дверцу и столь же аккуратно опустился на лед. Затем он подкатился к левому переднему шлюзу, перестроил конфигурацию мобилаторов и стал подниматься по трапу.
Внутри корабля робот вскинул свою плоскую башку и уставился прямо на Табиту.
— Работник, командированный агентством «Кейруэйз», я имею сообщение к вам от принцессы Бадрульбудур, — сказал робот. — Она готова разрешить вам начать погрузку.