Грифон

Щепетнов Евгений Владимирович

Василиса не обижалась — после часа ежевечерней осады она спокойно уходила в свою спальню, постучав напоследок в мою дверь и сообщив, что все равно когда-нибудь до меня доберется, и вот тогда… (Описания этих отвратительных сексуальных действий я опускаю, дабы не травмировать слабые нервы эстетов!)

И вот настал день «X», в который мы должны были с ней отправиться в злачное место под названием «Секс-магия». Название, если честно, меня просто шокировало. Между мной и Василисой состоялся примерно такой разговор:

— Ты чего меня, в бордель ведешь, что ли? Что за клуб такой?

— Ты чегоооо?! Это сейчас

самый прикольный клуб! Музон шикарный, а еще — они набрали себе магов, и те колдуют прикольные картинки, ты увидишь! Там так прикольно — и, кстати, номера есть… никто не помешает. Можно посидеть…

— Исключено! Никаких номеров. Дергаемся в судорогах в такт музыке, пьем пару малоалкогольных коктейлей типа «Мохито» и валим. Кстати, «Мохито» с тебя, моя зарплата не перенесет цены даже одного! В этих клубах совсем дебильные цены, а я представляю, что будет в модном клубе.

— Да ладно… не думай об этом. Конечно, я угощаю. Такие мелочи…

Для нее это были мелочи, а для меня… у меня ум за разум заходил, когда я видел цену за бокал какого-то дурацкого напитка. Ну ничего не мог с собой поделать, и все тут. Набрасывалось огромное зеленое земноводное и душило, душило, душило…

Возникал вопрос — что же делать с охраной? В смысле, как я могу охранять объект в толпе народа, в полутьме зала и в сверкании лучей света? Игорь Михайлович на мой вопрос только посмеялся: «То-то же! Учись, это тебе не в классной комнате сидеть рядом со своей суженой! Приходится работать и в таких условиях».

Так что задача мне предстояла сложная, задача непростая, и как у меня получится ее решить — неизвестно. Одна мысль грела душу — не дадут мне ошибиться. Случись чего — где-то вокруг меня находятся настоящие охранники, которые всегда придут на помощь в опасный момент. Ведь Владислав Петрович определенно сказал: «Я не оставлю дочь на такого телохранителя, как ты. Вас будут охранять». С одной стороны, неприятно, что он выразил недоверие моим боевым и умственным способностям, а с другой — пусть уж лучше так. Всегда приятно знать, что рядом в кустах прячется кавалерия, которая придет на помощь колонистам и отобьет их у кровожадных индейцев.

Водитель остановился на площадке возле клуба, мы выскочили и пошли внутрь. Василиса расплатилась, не глядя бросив купюры (мне бы так научиться сорить деньгами!), и мы окунулись в шумную и дымную атмосферу вертепа.

Надо сказать, что наряд Василисы соответствовал этому рассаднику похоти и средоточию пороков. На ней было что-то вроде блестящей сеточки, узкие трусики, никак не скрываемые этой сеткой, по ошибке именуемой платьем и… все. Все! Голая грудь, просвечивающая через кисею, ее совершенно не смущала, как, впрочем, и окружающих. Впрочем, как наряд Василисы мог кого-то смущать, когда я с изумлением и возмущением заметил среди скачущих и дергающихся в экстазе девиц совершенно голые экземпляры! Приглядевшись, я понял, что они не голые, как бы это сказать… костюм такой, в общем. Вроде голая, а на самом деле и нет. Тонкая пленка, плотно облегающая тело так, что не скрывает ничего — ни складок и морщинок, ни всего рельефа тела. Выглядело, конечно, забавно, но больно уж… открыто. Василиса заметила мой взгляд и с улыбкой сказала:

— Нравится, да? Последний писк моды — «боди-рельеф». Мне так нравится! Может, если я надену такой костюм, ты все-таки наплюешь

на условности и полюбишь меня!

Впрочем, Василиса не сказала это, а прокричала, пытаясь переорать грохот музыки. Я укоризненно помотал головой, она весело рассмеялась и запрыгала на танцполе.

Дальше вечер проходил так: мы скакали, пили коктейли, снова скакали, сидели, разглядывая голых девок, подвешенных куда-то под потолок в решетчатых конструкциях, потом снова скакали, а затем, когда посетители уже разогрелись, началось то, почему этот клуб, собственно, и назвали «Секс-магия».

Музыка резко оборвалась, сменила тон, и в воздухе поплыли долгие, проникающие в душу звуки, меняющие высоту. Появился ритм, и вместе с ним — образы девушек и юношей наполнили зал. Они были обнажены.

Пары сливались в объятиях и были так реальны, что я не удержался и потрогал ближайшую ко мне парочку, тершуюся друг о друга гладкими, чисто выбритыми телами и сладострастно закатывающую глаза. Самого акта видно не было — типа эротика, так что предъявить этому клубу было нечего, но…

Вид сотен совокупляющихся пар настолько завел народ, что я увидел, как несколько настоящих пар занялись этим самым прямо у танцпола, возле стен, а несколько человек убежали туда, где были сделаны специальные кабинеты, по желанию клиентов закрывающиеся непрозрачным пластиком.

Внезапно, в зал начали падать мелкие снежинки, серебрившиеся в свете огней. Люди ловили, совали в рот — я тоже поймал одну и тут же выплюнул. Вкус «Веселья духов» ни с чем не спутаешь. Конечно, наркотик был разбодяжен в тысячи раз, ослаблен, но все-таки действовал. Видимо, это знали посетители, потому что старались поймать побольше этих «снежинок» и проглотить.

Я был потрясен. Так явно, так безбоязненно, так откровенно распространять наркотики — это надо было быть идиотом, или же иметь такую мощную крышу на высшем уровне, что трудно даже это представить. Вообще-то, на самом деле определить наркотик это или нет, без специальных магических тестов было трудно. Это я мог почувствовать вкус магии, знакомый мне с того раза, как Семеныч дал лизнуть «Веселье духов». А простой человек — как он определит, если вкус снежинки для него просто вкус сахара? То есть того материала, из которого снежинки и сделаны.

— Эй, не ешь этот снег! — запоздало крикнул я, глядя, как Василиса хватает снежинки и сует их в рот. — Это наркота!

— Да ладно тебе! — усмехнулась она недоверчиво. — Немного возбуждающих магических штук, и все! Попробуй! — Девушка попыталась сунуть мне в рот несколько «снежинок», а когда не получилось, бросилась мне на шею и стала взасос целовать, тяжело дыша и гладя мое тело руками. Что скажешь — «Веселье духов». С этой наркотой и обычный человек спятит, а если на него наложено любовное заклятие… это вообще труба.

— Ой! У тебя глаза красным светятся! — неожиданно вскрикнула Василиса, отстранившись о меня. — Так прикооольно… мне так нравится… ты такой странный, не такой, как все! Давай еще попрыгаем! — И девушка стала танцевать в ритм музыке.

— Хозяин, к тебе идут супостаты! — услышал я «голос» Лимонова.

— Как определил, что это супостаты? — насторожился я, оглядываясь и ища пути отступления.

— Они идут к тебе, переговариваются, называя твое имя и имя твоей девушки. А еще — от них идет волна агрессии.