Григорий + Комитет
Шрифт:
– А ведь это был твой последний шанс, Аоно, а-ха-ха-ха! А теперь ГОРИ!
Заметив, что остальные ещё приходят в себя, кицунэ решил сконцентрировать огонь на мне, обдавая пламенем с обеих рук и всех хвостов, пытаясь не просто зажарить Аоно-Абзацева, а конкретно и с чувством испепелить!
Пришлось закрывать лицо массивными ручищами… надеясь хоть как-то перетерпеть, добраться, и… жар есть, но не настолько мощный, словно я попал в крематорий, а скорее уж оказался в восьмидесяти-девяностоградусной бане…
Какого…
Неужели магический
Блин, хоть я изначально и хотел палить по врагам градом заклинаний, но если Гри-тан может не только дубасить всех подряд, но и хоть какое-то время сопротивляться магии, то это уже плюс!
Отлично! Пора пользоваться тем, что дала система!
– Сожми зубы, сладенький – я иду! – кричу ему своим внушительным голосом, неминуемо сокращая дистанцию. – И поверь, моя любовь тебе не понравится!
– Да что ты такое?! – в ужасе выкрикнул Кёя, который явно пытался отойти подальше.
– Прекрасная царица! – напирая танком, я потихоньку пробираюсь через пламя. – А для друзей – изумительный качок-волшебник Гри-тан! Сейчас покажу фокус с телепортацией кулака в рожу!
Одежда стала потихоньку сгорать… юбка, корсет, всякие рюшечки и другие элементы платья, кажется, уже канули в небытие, а рукава держатся на ладан. Даже водный камень пришлось сжать в кулаке. Добравшись до паникующего лиса, я наконец-то смог вмазать ему…
– ОРА! – с криком познакомил его со своей ручищей.
Кёя улетел в стену и ненадолго там остался отплёвываться кровью…
Пока была возможность, я взглянул на меч… но там уже лежало что-то оплавленное и отдалённо напоминающее мой Обезглавливатель…
– Да ты издеваешься! – раздражённо выдал я. – Я на тебя и так почти все ресурсы извёл…
Обернувшись к нему, словил на грудь огненный заряд, что тут же рванул и отбросил меня на спину.
Лис выбрался из стены и зажёг очередной файербол в руке, пока я уже поднялся на ноги и рванул к нему на самой максимальной скорости, что можно выжать из этой туши, пока ёкай, не преставая закидывал меня огнём и буквально с каждым броском желал смерти. Я же прикрывался руками, пока на мне тлела оставшаяся одежда…
Пришлось даже потратить силы на оставшийся камушек и хоть немного освежиться прохладной водой от водяного взрыва…
Пока подходил к зажатому у стены лису, на мне остались лишь берцы и полосатые стринги, а треклятые хвостики исчезли и волосы тупо развевались по ветру, словно у Конана Варвара! Кажется… вся моя магическая выносливость сосредоточена на одежде и, если её не останется, удары потом уже придётся принимать мне… а я и так весь обожжённый!
Но выглядеть ТАК всё равно хуже, чем просто заживо обгореть или ходить в наряде трансвестита! Это уже не просто гачимучи, а Рикардо Милос на выезде!
– Да как ты ещё можешь двигаться! – он всё кидал в меня огненными шарами. – Человек бы давно сгорел
От первого заряда я увернулся, от второго тоже, но вот третий пропустил и тот врезался в грудь, болезненно обжигая и ненадолго приостанавливая. Ну что поделать, даже если такому здоровяку хреново от мелкого огненного взрыва…
Собрав волю в кулак, замахнулся для удара, но тот буквально пожертвовал хвостом и кое-как отклонил атаку, уходя из-под пудового кулачка.
– Всё-таки ты не человек! – он попытался врезать мне какой-то заряженной огнём атакой, пока я, скрепив зубы схватился за нападающий хвост, ощущая, как ладонь словно схватилась за раскалённый кусок железа.
– Бляха-муха! – процедил сквозь зубы.
Заметив, что на меня это особо не подействовало, Кёя отскочил назад, пожертвовав уже вторым хвостом.
– Не может быть, чтобы после всего этого ты был человеком!
– Так, потому что я уже давно талдычу тебе, долбоёб, что я – гомункул! – прорычал на него, снова пытаясь попасть ударом.
Слишком громоздкое тело! Ему не хватает проворности – хоть какой-нибудь…
– Нет никаких гомункулов! Кто ты такой?! Сука, проклятая Ишигами, обманула мен…
Неожиданно в его бок влетела Акашия, буквально вцепляясь в лиса мёртвой хваткой, и сжимая руками сломанное ребро. Девушка кинула мне один из припасённых элементальных камней, пока второй остался зажатым в её руке.
– Чё-ё-ёрт!..
Сейчас по лицу Кёи видно, что он сильно жалеет о том, что отпустил охрану и решил выёживаться перед «слабаками». А вот нехер!
Мока ещё сильнее сжала йоко, отчего тот уже начал плеваться кровью… хана его рёбрам. Однако сейчас Акашия изо всех сил старается не дать пламени Одзаки сжечь себя, тратя все силы на подавление разрушительного воздействия огня. Девушка даже влила своей демонической энергии в камешек, после чего испустила мощную ауру, на какое-то время игнорируя пламя и то, что в её ладони взорвался камень льда…
– А-а-а-а-а! – взвыл Кёя, явно обрадовавшийся тому, что его так резко проморозили в ушибленном месте…
…но лёд тут же стал плавиться.
– Потаскуха из Шузен!..
– Давай! Бей пока не поздно! – крикнула Мока, продолжая удерживать лиса, пока её одежда стала потихоньку чернеть, а на лице появились крохотные ожоги.
– А теперь… приготовь зубы! – радостно оскалился я, ещё сильнее пугая ёкая.
И вливая в зажатый в руке малый камень воды маны.
– …не недооценивайте меня!
Он буквально изрыгнул из себя пламя, пока я, уже атакуя вместе со бьющим прямо и кулака потоком воды попал под волну необъятного жара…
– Тебе не…
– Завались! – кричу я сквозь огонь и скорее от боли, чем от злобы.
В последний миг Акашия отпустила лисёнка, пока мой коронный «правый – похоронный» достиг своей цели. Лис наконец-то понял силу «кулака любви» и отправился отдыхать в самую дальнюю стену, буквально застревая в ней, что только нижняя часть туловища осталась свисать…