Грим
Шрифт:
— Для вас они были бы велики — до десяти-одиннадцати корцитов, что соответствует фунтам на Земле (прим. 4,54 кг — 4,99 кг).
— Ребенок одиннадцать корцитов через шесть месяцев?!
— Нет, во время появления. Потомство большую часть веса набирает на восьмой луне.
— Тогда почему женщины остаются в постели?
Хадар смутился.
— Они чувствуют себя комфортней, если удовлетворены все их потребности.
— Кажется, меня все понятно, — пробормотала она. — Имейте в виду, Хадар, я не торнианка, поэтому
— Не уединялись? — целитель не мог скрыть своего шока. — Вы позволили себе быть… Замеченной… Когда были в тягости? — это потрясло его.
— Когда я ждала ребенка, да, почему бы и нет? Это все естественно.
— Наши женщины не любят, чтобы мужчины видели их, когда они тяжелеют, это уменьшает их привлекательность.
— Думаю, это вопрос мнений. Марк любил меня, когда я была беременна Карли. Он с удовольствием наблюдал за изменениями в моем теле, и ему нравилось чувствовать пинки его дочери.
— Пинки? — удивился Хадар.
— Да, когда дети бьют через живот, — она нахмурилась. — Вы же целитель, не так ли? Как вы можете не знать, что младенцы пинаются?
— Торнианки очень скрытно относятся к этому процессу. Самцу, даже целителю, редко позволено приближаться к женщине до появления потомка.
— Самка остается одна? — Лиза была удивлена.
— Нет, она просит пожилую женщину, иногда ту, что представила ее, остаться и помочь. Самец отдает женщине дань.
— Дань… Вы имеете в виду, что он платит ей? — Лиза не могла скрыть своего шока.
— Да.
— Значит, вы действительно понятия не имеете о детях… Отпрысках, — она пристально взглянула на целителя.
— Я помог появиться нескольким отпрыскам, — обиженно ответил Хадар.
— Но до этого момента…
— Если женщина не потребует меня, мне не разрешат увидеть ее, — признался он.
— А как насчет ее мужчины?
— Ее мужчине не разрешено находиться рядом с ней до окончания появления, и возможно, даже дольше, если женщина посчитает, что появление было слишком тяжелым. Она может выбрать другого мужчину, чтобы ее следующее появление было менее болезненным.
— Вы же несерьезно?! — Лиза не смогла сдержать злости. — Какие же эгоистичные сучки — ваши женщины!
Она вскочила с кушетки, игнорируя боль, вызванную стремительными движениями.
— Вы расстроены… Почему? — Хадар был потрясен от мысли, что это действительно так.
— Расстроена… Думаешь? — яростный взгляд Лизы встретился с его. — Ваши женщины скрыли то, что является самым красивым моментом во всей вселенной, рождение ребенка, и исключили из него одного из самых важных людей — отца. Он имеет полное право участвовать в рождении своего ребенка.
— Ваш мужчина… Он был там, когда появились ваши дети? — изумился Хадар.
— Он
Лиза улыбнулась воспоминаниям. Марк был напуган оба раза.
Хадар попытался понять, о чем она говорит. Перерезал пуповину… Это означает жизненную нить? То, что соединяет потомство с матерью? Ее муж перерезал это? Его допустили в комнату?
— Конечно, он был там, — Хадар понял, что размышлял вслух. — После перерезания пуповины, Марк был первым человеком, который взял на руки нашего ребенка, это было его право. У меня была радость вынашивания, у него — первого прикосновения.
— Я… — Хадар не знал, что сказать. Этот не торнианский обычай отозвался внутри него, как будто… Это было именно тем, что задумала Богиня.
Прочистив горло, он взглянул на женщину, только что изменившую его вселенную.
— Король должен узнать, — мягче повторил он.
— Я согласна, — Лиза кивнула, поморщившись от позабытых ран. — Но не сегодня, — она бы не позволила ему вмешиваться. — И не вами. Грим уже винит себя в нападении Лукена. Как думаете, что он почувствует, если узнает, что я ношу его отпрыска?
— Но…
— Я не поступлю с ним подобным образом. Не позволю тому, что сделал Лукен омрачить столь радостный момент.
— Он все равно узнает, — сообщил Хадар.
— Да.
— Вы, кажется… Обеспокоены чувствами Короля, — целитель внимательно наблюдал за ней.
— Конечно. Он — мой. Я должна защищать его.
Хадар фыркнул при мысли об этой маленькой женщине, защищающей Короля.
— Знаете, Хадар, я закончила. Вы сделали все, что могли. Я больна, устала и иду спать. Вы пойдете к Гриму и скажете, что у меня ушибы, но в остальном я в порядке, — Лиза твердо взглянула в его глаза, убеждаясь, что он понял. — Если вы расскажете ему что-нибудь еще, я сделаю так, чтобы вы никогда больше не приближались ко мне или моему отпрыску.
— Я — целитель Короля, — возмутился Хадар.
— Но не станете целителем Королевы. Вы поняли меня, Хадар? — пошатнувшись, девушка сжала спинку кушетки, когда окружающий мир внезапно потускнел.
— Ваше Величество! — Хадар подскочил, поддержав ее. — Ризли! — кликнул он гвардейца, тут же бросившегося к ним.
— Что ты сделал? — потребовал воин.
— Он ничего не сделал, — слабо возразила Лиза, приходя в себя.
Хадар не мог поверить, что Королева защищает его, ведь он ей даже не понравился.
— Во имя Богини, что здесь происходит? — потребовал Грим, врываясь в комнату и обнаруживая мужчин по обе стороны от его Лизы.
Услышав его тон, Лиза сразу поняла, о чем он подумал.
— Нет, Грим, они не нападают, они просто помогли мне.
Оба мужчины осторожно взглянули на Короля и замерли. Он был вне себя от ярости.
— Отойдите от моей Королевы, — взгляд Грима обдали их смертельным холодом, когда он двинулся вперед.
Лиза протянула к нему руку, и он принял ее. Ризли отошел сразу же, но Хадар подождал, пока девушка полностью не окажется в руках Короля.