Гримстоун
Шрифт:
— Лу, — нерешительно говорю я. — У вас случайно нет камер наблюдения?
Глава 27
Дейн
Стук в мою дверь в восемь часов утра заставляет мое сердце подпрыгнуть. Я думаю, что это, должно быть, Реми, потому что Атлас не пришел бы в это время дня, а больше сюда вообще никто не приходит.
Неловко, как быстро я скатываюсь с кровати, натягиваю штаны и сбегаю вниз по лестнице.
Я
Я пытаюсь сказать себе, что ей лучше быть готовой к извинениям, но я уже знаю, что поцелую ее в ту же минуту, как она откроет рот.
Недели, прошедшие с тех пор, как мы разговаривали в последний раз, были чертовски мучительными, и каждый проблеск ее ревущего по дороге «Бронко» был не чем иным, как пыткой. Она даже не смотрит в мою сторону, когда проезжает мимо, твердо уставившись вперед на дорогу.
Моим единственным утешением было то, что никто не ездил в другую сторону к ней домой, кроме Эммы и иногда Джуда на своем мопеде в неурочное время дня и ночи.
Если раньше я думал, что мне одиноко, то это ничто по сравнению с тем, что я чувствую сейчас, когда попробовал кое-что другое. Будь проклята Реми за то, что разбудила меня в моем гробу только для того, чтобы пронзить мне сердце.
Мне горько и обидно, но я прощу ей все, если она только взглянет на меня с надеждой. Черт, я прощу ее просто за то, что она здесь…
Но когда я открываю дверь, вместо Реми меня встречает высокий светловолосый мужчина недовольного вида.
— Эй, — говорит он, бросив взгляд на мою обнаженную грудь. — Извини, что беспокою тебя, но я, кажется, ничего не могу найти на этих чертовых проселочных дорогах. Ты знаешь, где я могу найти Реми Хейз?
— Может быть, — я рассматриваю каждую деталь этого чувака, от его слишком обтягивающих джоггеров до новенького блестящего грузовика. — Зависит от того, кто спрашивает.
— Гидеон Прайс, — говорит он, выпячивая грудь, как будто пытается сравняться с моей. — Ее жених.
— Хм. Забавно, что ты не знаешь, где живет твоя невеста.
Гидеон краснеет.
— Я знаю, где она живет, — воинственно заявляет он. — Она в старом доме своего дяди. Я просто не знаю, как найти его в этой дерьмовой глуши.
— И ты подумал, что я могу помочь, раз я живу в этой дерьмовой глуши.
— Да, — говорит Гидеон ровным голосом, без малейшего смущения.
— Гидеон… Гидеон... — говорю я, как будто пытаюсь вспомнить. Затем щелкаю пальцами. — О, точно, ты тот, кто изменил ей.
Гидеон дергается, как будто я дал ему пощечину.
— Извини, кто ты, черт возьми, такой на самом деле?
Я бы хотел сказать, новый парень Реми, но даже я не могу заставить эту чушь петь. Даже с целью позлить этого тоже.
— Не беспокойся об этом — беспокойся о том, какого хрена я вообще стал бы показывать тебе, где
— Как насчет того, что я, блять, никогда не изменял, для начала? — кричит Гидеон. — Не то чтобы это тебя касалось!
Несмотря на то, что от него разит придурью, в его тоне есть что-то праведно оскорбленное, что заставляет меня замереть на полсекунды.
Мой мозг работает, обдумывая несколько различных сценариев.
Чего бы мне действительно хотелось, так это немного больше информации.
Поэтому я смягчаю свой тон, сдерживаю агрессию, даже изображаю нотку извинения.
— Ты прав, это было за гранью дозволенного, — я выхожу из дома, аккуратно закрывая за собой входную дверь. — Почему бы тебе не пойти со мной?…Я могу показать тебе, куда идти.
Глава 28
Реми
Стук во входную дверь заставляет меня проснуться. Обычно я встаю рано, но прошлой ночью я ворочалась из-за серии кошмаров, настолько изнурительных, что мне практически пришлось выжимать пот с простыней.
Несмотря на то, что уже далеко за полдень, такое чувство, что я вообще не спала. В голове у меня пульсирует, и я серьезно сожалею о том, сколько шардоне мне пришлось выпить с Энни, чтобы заставить ее выложить все начистоту.
Стук раздается снова, громче и настойчивее.
— Ладно, ладно, — ворчу я, скатываясь с кровати на пол, чтобы поползать вокруг и поискать свои штаны.
На самом деле я не задумывалась о том, кто может быть за дверью, и когда я вижу высокую мужскую фигуру через стекло, мое сердце замирает. Я не должна была бы хотеть, чтобы это был Дейн, но это именно то, на что я надеюсь, хотя ничего не изменилось — это по-прежнему его слово против слов всех остальных, и то, что я чувствую, противоречит тому, как все выглядит.
Когда я открываю дверь, меня неприятно удивляет разъяренное лицо шерифа Шейна. Я предполагаю, что он ворчит, потому что что-то заставило его пропустить тройную порцию вафель с двумя его лучшими помощниками, не говоря уже о том удовольствии, которое он получает, чертовски раздражая Эмму, разбрасывая пакетики сахара по всему столу каждый раз, когда наливает свежую чашку кофе.
— Чем я могу вам помочь, шериф? — говорю я таким же тоном, каким посоветовала бы ему подольше погулять по краю Гранд-каньона.
— Вы узнаете эту машину? — он поднимает свой телефон, чтобы показать мне изображение блестящего синего грузовика.
— Я так не думаю... — это похоже на грузовик Гидеона, но этого не может быть, потому что грузовик Гидеона вернулся в Новый Орлеан.
— Как насчет водителя? — он проводит большим пальцем, чтобы переключиться на следующее изображение, зернистый снимок водительских прав. На этот раз невозможно отрицать лицо Гидеона или его полное имя и дату рождения, напечатанные ниже.