Гримуары. Подземка. Хаска
Шрифт:
Второй вопрос – зачем.
Попытки разрешения трудноразрешимых дилемм приводят к гибкости самого процесса. Это, в свою очередь, усиливает способность к нивелированию мелких деталей, к укрупнению шаблонов и созданию символов. Следующий шаг – прямое знание, мудрость и открытие абсолютной Истины. Само собой разумеется, что «познать» её нельзя, ибо на истину не распространяется человеческая логика. Но пребывать в ней можно.
Познавший истину мудрец думает и поступает истинно. Он не ищет ответы на вопросы.
Представь,
Идеальная вычислительная машина без слабостей и пороков. К такому эталону нас призывает стремиться церковь и всевозможные Откровения и учения. Хотел ли этого Создатель – ещё вопрос…
***
…Белка жила в четырехкомнатной квартире на двенадцатом этаже, в элитном доме. Её зарплаты менеджера хватило бы лишь на половину квартплаты, если бы не отец. Папа у Белки, в прошлом известный бандит, уже семь лет жил в Испании, в своем доме на Коста Бланка. Он уехал туда сразу после вступления в должность зам. прокурора области, и регулярно присылал Белке деньги.
Квартиру Белка загадила еще в первый год, напрочь. В комнатах царил хаос. Особенность её психики была такова, что все покупки благополучно терялись в столе, в шкафу, на лоджии, под диванами, в кучах вещей, которые она никогда не носила, но покупала. Четыре айфона сгинули бесследно, несколько планшетов исчезли, пара роликовых коньков, куча дисков и флешек… Белка расстраивалась, искала, потом покупала новую вещь – точно такую же. И всё повторялось.
Единственным жилым помещением была кухня. О, это был шедевр мещанства! Календарики, ханьки на ниточках, какие-то бутылочки с корабликами, плеяда постоянно цветущих кактусов, поделки народного творчества, банки с декоративными разноцветными крупами, ёжики и вязаные коты. Странно, но все это бесполезное барахло, расставленное и развешенное на кухне казалось бы бессистемно, создавало потрясающую атмосферу покоя и комфорта.
Белка сидела за столом, стилизованным под сруб, жевала попкорн и смотрела музыкальный канал – телевизор ей под самый потолок приладил Бота, мастер на все руки.
Прозвенел домофон.
– Счас, – она надела тапки-львята (сзади волочились хвосты) и нажала в прихожей кнопку, глянув на монитор.
Открыла входную дверь.
На пороге стоял Бота, а сзади него – Винс. Винс держался за друга и лучезарно улыбался.
Белка всплеснула руками.
– Божечки, хороши друзья. Где вы так набрались?
– А м-мы и тебе принесли, – Бота достал из пакета кувшин с вином.
– Заходите, в дверь хреначит.
***
На кухне Белка поставила кувшин на стол, разглядывая его. Покрытый известковым налетом и зеленоватыми вкраплениями.
– Где вы это взяли?
– Пей, дщерь, се кровь моя, – изрек Винс и плюхнулся на стул.
Она
– Какая прелесть!
Белка почувствовала себя странно. Словно не опьянела, а стала еще трезвее –если такое возможно. Она зачем-то потрогала лоб Винса, вернее сказать –попыталась. По его голове тотчас прошла волна голубых искр, перешла на её руку…
Белка в ужасе одернула пальцы. Её лицо сделалось серьёзным, а в глазах смешался страх и удивление.
– У меня… У меня… – проговорила медленно она, оглядывая кухню так, словно в первый раз видела её.
– Что у тебя? – Бота икнул.
Она вскочила и, озираясь, открыла дверцу холодильника.
– Сейчас. Сейчас я сделаю смесь номер три вам. Вы сколько выпили этого….вина?
– Кувшинчик…ик.
Она наболтала миксером какие-то ингредиенты и дала Винсу и Боте это выпить.
Смесь была холодная, острая, и вкусная. Действовала быстро.
– Ух, хорошо. Спасибо, девушка, то что надо.
***
То, что увидела Белка, было сверхъестественно и необъяснимо. Стены растворились, они стали прозрачны как хрусталь. Она видела лестничную площадку, свою гостиную, часть улицы и соседку тётю Машу, гуляющую с мопсом Шурой во дворе. Видение исчезло, когда она отошла от Винса к холодильнику. Она колебалась – рассказать парням или нет об этом, слишком это было отчетливо. Она осторожно подошла к Винсу, и почувствовала легкое пощипывание на кончиках пальцев, словно статическое электричество.
Стена за Винсом стала расплываться…
***
…Она рассказала.
Винс слушал. Белка ожидала, что они начнут смеяться по окончании её эмоциональной тирады, но Винс не проронил ни слова.
– Знаешь, у меня тоже начались странности. Видения, идиотские сны, но что вообще я понять не могу, кое-какие почти волшебные способности.
– Какие?
– Я не могу упасть, если поскользнусь. И…
– Что – ик? По воде ходить можешь? – Бота икнул последний раз.
– Не пробовал. Но молнии метать, аки Зевс, могу. Сам нечаянно обнаружил.
– Ух ты. Покажи!
– Нет, сейчас не получится. Надо, чтобы я разозлился, и ещё есть условие. Надо, чтобы была некая справедливость.
– Как это?
– Я шел по улице, вечером, и увидел драку. Двое пьяных парней били бомжа, старика. Всё получилось само собой. Я крикнул им: «Что вы делаете?» и вот так вскинул руку. Вылетел голубой шар, и ближнему парню снесло голову. Второй убежал. Сейчас, наверное, в психушке он.