Гроб для мертвого колдуна
Шрифт:
Накано закричал, но несмотря на непрекращающиеся щелчки маленьких молний, захват не отпустил… вот только без усилителей, несмотря на все свое мастерство, он был мне не соперник. Напрячь руку, толчок плечом вперед и сразу рывок назад, одновременно поднимаясь на ноги. Руки сибовца не смогли удержать кисть, и он повис на одних ногах. Н — на, удар коленом в поясницу отправляет его в полет. Твою железную мать!!! Больно-то как! Чуть ногу о броню не сломал.
Шипя от боли, я запрыгал на одной ноге… где
Трое морпехов, весело комментируя собственные действия, зацепив крючьями алебард сочленения бронекостюма второго имперца, прижали его к земле вниз лицом. Помощник Накано барахтался, как жук пришпиленный к дереву булавкой энтомолога, но шансов перевернуться у него не было.
— Чего не помог? — окрысился я на подошедшего Тарасова. Тот удивленно уставился на меня,
— Когда? Вы и пяти секунд не дрались. Я только на ноги успел вскочить, как ты этого через весь двор в полет запустил.
— Да? Ну тогда прости… Что-то меня мутит, Андрюха, устал, наверное. Надо бы часик отдохнуть… хотя бы часик. — я начал заваливаться набок, но Тарасов успел меня подхватить и с помощью подбежавшего абордажника положить на нагретый бетон.
— Лежи уже, устал он, сейчас Аюми подойдет, посмотрит и в капсулу тебя оттащим.
— Не вздумайте только меня опять на пару суток вырубить… мне сейчас вырубаться никак нельзя. Пару часов, не больше. А лучше час.
— Я сказал, лежи! Без тебя разберемся, что делать, — голос Тарасова стал раздраженным.
— А ведь они меня сделали, Андрюха… пара перворанговых долбодятлов… играючи, как ребенка. Интересно, чем это он стрелял? Защита даже не шевельнулась.
— Что-то типа лазера, причем без всяких приспособлений, прямо с руки.
— Перворанговый? Откуда он тогда энергию взял?
— Слушай, тебе не все равно? Потом у него сам спросишь. Когда из рега вылезешь. Вот, кстати, и наша красавица.
— Не подлизывайся, Тарасов, я сегодня не в духе. Что тут у нас.
Аюми начала меня бесцеремонно ощупывать, потом одним резким движением сорвала с лица остатки обгоревшей маски,
— Сложный перелом правого запястья, сильный ушиб колена, обширный ожог на лице и еще один поменьше на голове, истощение… Ты, когда ел в последний раз, начальник?
— Не помню. Еще до регенератора в Кави.
— Понятно. Все поправим. Сутки — двое и будешь как новенький.
— Аюми, не смей! Два, максимум три часа, иначе нас всех тут похоронят. Делай, что хочешь, но мне нужны еще сутки, потом можешь укладывать хоть на неделю. Поняла? Я не шучу.
Девушка с сомнением посмотрела на мою паленую морду, — Я подумаю, что можно сделать. Так, ребята, осторожно берем нашего стойкого командира и тащим следом за мной.
— Подождите, — остановил я носильщиков, — Отойдите в сторонку на пару минут… Аю, ты тоже, мне с Андреем парой слов нужно перекинуться.
— Тарасов! Пока я буду валяться, всех пленных нужно оприходовать. Браслеты и броню снять. Можете хоть в задницы им заглядывать, но в Сеть они выйти не должны. Пусть Аюми посмотрит, что там есть из химии в медсекторе, и всех Одаренных вырубите хотя бы часов на десять, а лучше на сутки. Вниз никого не
Дальше… если до прилета бота я не встану, начинайте готовить отправку тех пленных… которых вы не видели, в Кавиенг. Пошли кого-нибудь к Ракошину… это старший над рыбаками, пусть подавление снимает, но только после того как закончите шмонать пленных!
Появится связь, сразу запрягай Розу, но только его. Предупреди, что кто-то из тех, кто находился вчера перед нашим вылетом в штабе, предатель и работает на СИБ. Поэтому пусть хорошо подумает, найдет самый глубокий подвал и тех, кого тут никогда не было, надежно спрячет… Скажи, что за пленных он отвечает головой, они наша страховка… а с наказующими может не стесняться, лишь бы были живы и могли к моему приезду говорить… вроде все. Подумай, может я что-то забыл… Ладно.
— Эй, народ! Несите меня… в темницу каменную.
Первым, что я увидел, когда открыл глаза, было лунообразное лицо доктора Чея. В обрамлении засаленных вьющихся прядей, оно выражало вселенскую скуку, словно доктор только и занимался тем, что будил непослушных пациентов по три раза на дню всю свою жизнь.
— Я тебя знаю! — заявил подпольный целитель, направив на меня палец, — можешь называть меня Ан Чей.
Сказав эту загадочную фразу, доктор развернулся ко мне спиной и наклонился к соседней капсуле регенератора. Стоявшая напротив него Аюми, с отсутствующим видом смотрела куда-то… проследив направление ее взгляда, я поспешно опустил ноги на пол и прикрыл руками пах… куда они дели мою одежду? Ага… надо же, почищенная, дырки аккуратно заштопаны и даже заплатку кто-то на колене пришил… в цвет… ну почти.
Наемница неожиданно покраснела, быстро опустила голову к регу и зашуршала клавиатурой консоли управления. Даже так? Интересно, Тарасов меня обратно в медкапсулу зубы вставлять не отправит, за такие приколы? Надо бы как-то осторожно с ним на эту тему поговорить, чтобы не подумал чего… А, вообще интересное наблюдение, выходит, чем мужик на рожу страшнее, тем привлекательнее? Или я, как всегда, что-то не учитываю?
Одевшись, я тихонько подошел к Аюми и шепнул ей на ухо. — Спасибо! — ушко немедленно покраснело, — сколько?
Не поднимая голову, девушка подняла растопыренную ладошку… пять часов… многовато, придется наверстывать.
— Шептаться совершенно не обязательно! Она, — доктор ткнул пальцем в клубящийся внутри регенератора туман, — все равно вас не услышит. Так что можете говорить нормально.
Я рефлекторно протянул руку к теплой крышке капсулы и осторожно коснулся стекла,
— Ан… как она? — потом на всякий случай добавил, — меня зовут Кола де Зорро, но те, кого я знаю, могут называть меня Дзинко. Мало ли, может у него на этом загадочном ритуале знакомства бзик какой.