Гробница Александра
Шрифт:
— Спасибо, Артур, — ответил Том. — Я вернусь недели через две и представлю тебе полный отчет.
Упаковав лэптоп и новое устройство в футляры, он поспешил обратно в свой отдел, где прихватил еще портфель. Добравшись до машины — классического «карманн-джиа» цвета Эгейского моря, — он открыл багажник и аккуратно все в него уложил. Потом быстро сел за руль, завел мотор и выехал из парковочного гаража. Нельзя было терять времени.
5
Вскоре он уже мчался по ФДР-драйв [18] вдоль Ист-Ривер. Был чудесный осенний день, и он открыл окна, чтобы впустить бодрящий ветерок. Пробок не было, ехал он быстро.
18
ФДР — здесь:
«Что, черт возьми, происходит?» — думал он, переезжая Бруклинский мост и направляясь по Корт-стрит к себе в Кэрролл Гарденз. Его дом никогда прежде не грабили. Район, где он жил, считался благополучным. Когда-то здесь обитала старая мафия, поэтому люди шутили: тут, мол, абсолютно безопасно.
Проехав по Юнион, Том свернул направо, на Хойт, и, миновав несколько кварталов, остановился у своего дома на Президент-стрит. Опоясанный каналом Гауанус, маленький очаровательный район Кэрролл Гарденз в девятнадцатом веке, когда его только-только построили, был местом обитания рабочих-ирландцев — синих воротничков. Со временем здесь стало преобладать итальянское население, и, до того как переселиться в Нью-Джерси, его облюбовала мафия. Местная легенда гласит, что в девятьсот семидесятых один из них держал у себя в подвале льва — для устрашения провинившихся.
Перед домом Тома стояла полицейская машина. Двое полицейских беседовали с его соседом Сэлом на тротуаре возле кованой ограды, отделявшей палисадник от улицы. Негласно Сэл считался «мэром» Президент-стрит. Прирожденный лидер, он знал всех, кто здесь жил, и все, что здесь происходило. Эфемерного вида восьмидесятилетний пенсионер зорко следил за жителями, а особенно за их машинами, чтобы никто не получил вызова в полицию за нарушение правила стоянки, согласно которому несколько раз в неделю автомобили следовало убирать с улицы, чтобы не мешать уборке.
Заметив его, Сэл крикнул:
— О, Том, хорошо, что вы приехали. Эти офицеры хотят с вами поговорить. Все, что известно мне, я им уже рассказал.
Тем не менее он изложил свою историю и Тому:
— Я увидел, что из вашего дома выходит какой-то парень, и подумал: что-то здесь не так — вы ведь не говорили, что ждете гостей или что у вас работают какие-то рабочие. Парень был здоровенный, комок мускулов, как говорится. На нем была байкерская майка и какая-то куртка, под которой — я это сразу понял — он что-то прячет. Тогда я направился к нему, чтобы спросить, кто он такой, но, завидев меня, он бросился к машине — она была припаркована во втором ряду. Я почувствовал, что запахло крысами, хотя крыса не была четвероногой. — Сэл подмигнул Тому. — За рулем сидел другой тип, который тут же завел мотор. На нем были солнечные очки и шляпа, так что я не смог его как следует разглядеть. Здоровяк прыгнул на заднее сиденье, и они помчались по улице. Это был большой старый «бьюик», черный, с нью-йоркскими номерами — зрение у меня теперь не такое острое, поэтому цифр я не разобрал. Такие до сих пор во множестве катаются по Бруклину, хотя из-за безумных цен на бензин их становится все меньше и меньше. Я бы не удивился, если бы узнал, что они стырили его где-то поблизости. Знаете, ведь многие бросают здесь по соседству свои машины и дальше пересаживаются на метро, чтобы ехать в город на работу, — не удержавшись, оседлал любимого конька Сэл.
— Спасибо за вашу информацию, мистер Анджело, — перебил его один из полицейских. — Вы нам очень помогли. Если вспомните еще что-нибудь важное, пожалуйста, позвоните нам в участок, вот моя визитка. А теперь нам нужно поговорить с мистером Карром. — И, повернувшись к Тому, офицер спросил: — Не могли бы мы продолжить в доме, мистер Карр?
— Разумеется, офицеры. Прошу вас, следуйте за мной. Посмотрим, что пропало. Сэл, я к вам зайду попозже, хорошо?
— Хорошо, Том, вы знаете, где меня найти.
Том открыл маленькую железную калитку, и они с полицейскими пошли по длинной дорожке, обсаженной все еще цветущими многолетниками. Поднявшись на крыльцо, он отпер дверь. Следов взлома видно не было. Том занимал три верхних этажа, а
Они вошли в прихожую, Том снял куртку и повесил на вешалку. Прихожая открывалась непосредственно в гостиную с высоким потолком и изящной лепниной конца девятнадцатого века. Над камином в золоченой раме висела гравюра Пиранези, изображавшая классические греческие храмы Пестума на юге Италии. Эркерное окно выходило на лужайку перед фасадом. Мягкий диван и два старинных кресла стояли вокруг кофейного столика, столешница которого опиралась на капитель массивной мраморной коринфской колонны. На столике рядом с большими художественными альбомами лежал каталог новой экспозиции греческого и римского искусства Метрополитен.
— Похоже, все на месте, — сказал Том, и они через столовую проследовали в кухню. На ходу Том отметил, что серебряные подсвечники, как обычно, стоят посреди обеденного стола. Значит, это не обычный налет грабителей, хватающих все ценное, что попадается на глаза. Он проверил дверь черного хода, ведущую из кухни на задний двор, — никаких следов взлома. Полицейские осмотрели окна — все они оказались закрытыми на шпингалеты.
Они поднялись на следующий этаж.
— Здесь две спальни, маленькая гостиная и две ванные комнаты, — объяснял Том следовавшим за ним по пятам полицейским. — Весь третий этаж занимает мой рабочий кабинет.
На втором этаже все тоже оказалось на своих местах. Они поднялись на третий. Купив этот дом, Том отреставрировал его и постарался обставить соответственно его исконному архитектурному облику. Кэрролл Гарденз официально считался районом исторического значения, так что существовали ограничения в отношении перепланировки здешних домов, однако верхний этаж Том все же решительно перестроил. Он снес внутренние стены, превратив его в одно обширное пространство. Встроенные книжные стеллажи от пола до потолка покрывали обе длинные стены. Три больших вентилятора свисали с высокого потолка. Массивный письменный стол красного дерева помещался в глубине лицом внутрь, чтобы свет из дальних окон падал на его поверхность сзади. В передней части длинной комнаты находился дубовый библиотечный стол, его освещал свет, падавший из эркера. На дальнем конце стола стояли два глобуса восемнадцатого века: один земной, другой лунный, каждый на своей искусно вырезанной деревянной подставке. Сбоку от стола для чтения были установлены две стеклянные витрины с разными старинными вещицами, необычными камнями и ракушками со всех концов света. В центре комнаты располагались два кожаных кресла с прямыми спинками и кушетка, а посредине — низкий столик. Как только взгляд Тома упал на письменный стол, его охватила паника. Он увидел, что ящики выдвинуты, на поверхности царит полный беспорядок, и сразу понял, что пропало: его персональный лэптоп, который всегда стоял в центре стола напротив кресла. В нем были все его рабочие файлы, все, над чем он работал сейчас, и результаты научных изысканий за предшествовавшие годы.
— Мой компьютер украли! — закричал Том, бросившись к столу, чтобы убедиться, что не ошибся. — Я всегда держал его здесь, — он указал на центр стола. Силовой кабель лежал там, где его отсоединили от компьютера.
— Наверное, это его грабитель прятал под курткой, когда Сэл увидел его выходящим из дома. — Теперь Том не скрывал своего крайнего волнения и, разговаривая с полицейскими, возбужденно мерил шагами комнату. — Должен сказать, офицеры, что нахожу все это очень странным. В доме полно вещей, за которые вор получил бы гораздо больше денег, чем за мой компьютер, тем не менее, похоже, приходили именно за ним. Это даже не последняя модель, но в нем содержится куча личных файлов и все, что касается моей археологической работы. Слава Богу, что я все дублирую на внешних носителях и держу на работе. — Том вспотел, лицо стало багровым.