Гробница Тутанхамона

Картер Говард

Удаление последних покровов, защищавших лицо царя, потребовало величайшей осторожности: голова обуглилась, и мы все время рисковали повредить весьма хрупкие останки. В то же время мы понимали особую важность и ответственность, сопряженную с такой задачей.

От легкого прикосновения щеточки отпали последние обрывки истлевшей ткани и обнажилось ясное и безмятежное лицо молодого человека (табл. 89). Оно было утонченным и культурным, с красивыми чертами, что особенно ясно чувствуется, когда смотришь на губы. Я думаю, что здесь можно отметить, не вторгаясь в область докторов Дерри и Салех-бей Хамди, первое и наиболее сильное впечатление, произведенное этим лицом на всех

присутствующих, а именно: изумительное сходство Тутанхамона с его тестем Эхнатоном, что замечалось уже на изображениях.

Столь исключительное сходство - слишком явное, чтобы приписать его какой-либо случайности, - ставит историка перед совершенно новым и неожиданным фактом, в свете которого можно будет до известной степени объяснить эфемерное царствование Сменхкара, а также Тутанхамона, достигших трона благодаря женитьбе на дочерях Эхнатона. Загадка их происхождения разрешится, если предположить, что оба они были отпрысками неофициального брака. Эта гипотеза ни в коем случае не может считаться невероятной, поскольку есть прецедент в царской семье XVIII династии. Тутмос I, сын Аменхотепа I от наложницы Сенсенеб, стал фараоном, женившись на царевне Яхмос, дочери законной царицы. Хатшепсут вышла замуж за своего сводного брата Тутмоса II. Фактически подобные браки были общим правилом, если царица не имела отпрыска, мужского пола или если ее сын преждевременно умирал.

Чем глубже мы изучим проблему, возникшую в результате несомненного внешнего сходства Эхнатона с Тутанхамоном, тем больше света будет пролито на историю того времени.

Сходство это могло возникнуть либо прямым путем, через Эхнатона, либо косвенно, через царицу Тии. Характерные черты, свойственные как Эхнатону, так и Тутанхамону, не встречаются у более ранних представителей семейства Аменхотепа и Тутмоса. Между тем эти черты заметны на некоторых менее условных портретах царицы Тии, от которой Эхнатон, по-видимому, унаследовал внешний облик. Поэтому возможно, что Тутанхамон перенял их из того же источника и был внуком царицы Тии, имев­шей, кроме Эхнатона, еще отпрыска.

Возможное кровное родство обоих царей в значительной мере подтверждается следующим письмом на глиняных табличках из серии клинописных документов, найденных в Тель-эль-Амарне. Это письмо Душратты, царя Митанни (в Верхней Месопотамии), Напхурии (Эхнатону): «Напхурии, царю Египта, моему брату, моему зятю, который любит меня и которого я люблю, говорит Душратта, царь Митанни, твой тесть, который любит тебя, своего брата: «Я здоров. Будь здоров и ты! Твоему дому, твоей матери Тии, повелительнице Египта, моей дочери Татухипе, твоей жене, другим твоим женам, твоим детям, твоим вельможам, твоим колесницам, твоим коням, твоим воинам, твоей стране и всему, что тебе принад­лежит, - да будет наивысшее благополучие!»» [29] .

29

J. Knundtzon, Die El Amama Tafeln, Leipzig, 1907, S. 241, N. 28

За редким исключением, относящимся к отпрыскам Рамсеса II, в течение всей истории древнего Египта круг детей, признаваемых законными, ограничивается потомством главной жены, называемой «великой царской женой». У Эхнатона такое положение занимали дети «великой царской жены» Нофертити. По этой причине только дети Нофертити - а у нее были лишь дочери - упоминаются в памятниках. Упоминание о «других женах» Эхнатона в цитируемом письме Душратты, как до сих пор предполагали, было известной вольностью со стороны последнего.

Однако судя по различным прецедентам, имевшим место в жизни других египетских фараонов, мы можем с полным основанием поверить, что у Эхнатона были еще жены и что фраза

«твоим другим женам» означала нечто большее, чем вольность. Кроме того, при данных обстоятельствах -нельзя не видеть, что упоминание о женах Эхнатона соответствует действительности, несмотря на то что показания источников говорят о противоположном. Надо учесть, что эти показания негативные, поэтому не могут служить доказательством. Такая точка зрения должна быть принята еще и потому, что, как нам известно, царь Митанни был тесно связан с египетским царским домом династическими браками в нескольких поколениях.

Итак, раз царица Нофертити не имела сына, не будет невероятным предположить, что побочный сын царя от менее знатного брака был избран в соправители и наследники и что его женитьба на старшей из оставшихся в живых законных дочерей была естественным следствием.

Таким образом, Тутанхамон был либо сыном Эхнатона, либо внуком Тии по побочной линии. Только одной из этих двух гипотез можно объяснить столь наглядное сходство между двумя фараонами.

Имеется еще одно обстоятельство, представляющее для нас большой интерес: голова мумии свидетельствует о том, что, вопреки условности искусства того периода, лучшие изображения царя, сделанные его современниками, вне всякого сомнения, являются точными портретами Тутанхамона.

На шее фараона находились символические ожерелья-воротники двух типов и двадцать амулетов, расположенных шестью слоями. Между последними лежали многочисленные полотняные повязки. Ожерелье Гора из чеканного листового золота (табл. 96) покрывало шею, образуя верхний ряд. Оно было подвязано к шее кованой золотой проволокой и снабжено сзади подвеской или противовесом. Среди различных видов древнеегипетских украшений подобные ожерелья, большие и малые, были, быть может, наиболее излюбленными и распространенными. В то же время они имели и более серьезное значение. Об этом свидетельствует их значительная роль в этом царском погребении, так же как в погребальных церемониях вообще. Как можно судить на основании этого и многих других ожерелий, к ним подвязывалась подвеска особого рода, служившая как бы противовесом. Называлась она «манхет». Согласно предписаниям, содержащимся в «Текстах пирамид» и в «Текстах саркофагов» Среднего царства, а также в одном разделе «Книги мертвых» Нового царства, эти ожерелья с подвесками надевали на шею или на грудь покойнику. Делали их из всевозможных материалов и обрабатывали разными способами - все эти различия ярко представлены в данном погребении.

Второй слой, или группа предметов, состоит из четырех амулетов, укрепленных золотой проволокой на шее мумии и расположенных в следующем порядке (справа налево): символ Исиды «тет» из красной яшмы, покрытый надписями золотой «позвоночный столб» Осириса - «джед», скипетр «уадж» из зеленого полевого шпата и другой золотой «джед», инкрустированный фаянсом (табл. 95).

Непосредственно под этой группой, образуя третий слой, хранились три амулета: на правой и на левой стороне шеи две странные золотые эмблемы, напоминавшие пальмовые листья, а между ними, на том же шнурке, змея «джед», сделанная из тонкой чеканной золотой пластинки (табл. 95).

Амулет из зеленого полевого шпата, изображающий Тота, голова змеи из красного сердолика, Гор из лазурита, Анубис из зеленого полевого шпата и скипетр «уадж» из того же материала образовали четвертый слой (табл. 95). Каждый амулет этой группы прикреплялся к шее золотой проволокой.

Из чеканных золотых пластинок были сделаны восемь амулетов пятого слоя: крылатая змея с человеческой головой, двойной урей и пять коршунов (табл. 95). Все они были привязаны шнурками к шейной повязке и размещены на шее, частично покрывая друг друга: крылатая змея с человеческой головой у правого края, а урей и коршуны Нехебт на левой стороне.