Гробница
Шрифт:
Холлоран протянул руку к бумаге:
— Третий пункт вот здесь. У Клина есть персональный шофер?
— Да. Это один из его телохранителей. Януш Палузинский.
— Знаком ли Палузинский с техникой вождения, применяемой для ухода от преследователей?
— Я... Я не знаю.
— Это очень важно.
— Простите. Я действительно ничего не знаю об этом. Палузинский работает у Феликса гораздо дольше, чем я.
— Хорошо. Если даже он не знаком с этой методикой, ему нужно будет лишь провести день или два с нашими водителями — они научат его всему необходимому. Это не составит особых проблем; опытный водитель-профессионал быстро овладеет всеми приемами. До тех пор пока личный шофер Феликса
Кора снова посмотрела на исписанный лист.
— Условные сигналы? — спросила она.
— Мы разработали систему, благодаря которой каждый из нас может опознать «своего» по кодовым словам. Она удобна при телефонных разговорах, стуке в дверь, и тому подобных вещах. Мы придумали целый набор невербальных знаков, специально для экстремальных ситуаций, на тот случай, когда слова бесполезны или даже могут подвергнуть нас опасности — например, риску выдать наши планы противнику. Там еще должны быть специальные ключевые слова, которые предусмотрены на случай похищения, — например, с их помощью Клин может дать нам знать, что он ранен, может сообщить число участвующих в операции преступников, может быть, даже обозначить то место, куда его увезут — конечно, в том случае, если он будет находиться в сознании. Если он будет строго соблюдать все требования, изложенные в предыдущих пунктах, эти кодовые сигналы, надеюсь, не понадобятся.
Кора вздрогнула от резкого порыва холодного ветра, подувшего с реки. — Какая жуть, — сказала она.
— Несомненно. Так оно и должно быть. Достаточно впечатляюще, чтобы вы оба ни на минуту не теряли бдительности, зорко глядя по сторонам.
— Звучит не очень-то утешающе.
— Вы обратились в мою компанию за помощью, чтобы обеспечить Клину надежную охрану, а отнюдь не для того, чтобы создать иллюзию ложного комфорта. Я был откровенен с вами, Кора, и впредь не собираюсь вводить вас в заблуждение. Если какая-то преступная группировка — будь то террористы или простое хулиганье — задумает схватить кого-то, их ничто не остановит. Практически невозможно предотвратить хотя бы попытку покушения на намеченную жертву, и, к сожалению, при этом не всегда удается избежать ранений и даже смерти клиента. Все, что мы можем сделать, — это свести риск к минимуму. Я не хочу пугать вас, Кора, но часто бывает гораздо проще убить человека, чем похитить его, сохранив ему жизнь в расчете на приличный выкуп.
Она заметно побледнела.
Холлоран снова наклонился вперед и сжал ее руку чуть повыше запястья.
— Я не подумал, что это может вас напугать, Кора. Мы ведь только «обсуждаем» ситуацию похищения, не так ли? Ничто не угрожает жизни Клина? Никто не грозит ему?
Кора сделала вялый отрицательный жест, и он убрал свою руку назад.
— В чем дело, Кора? Что вас расстраивает? Как я понимаю, все, чем мы сейчас располагаем — это так называемое «ощущение» Клина, что ему грозит какая-то опасность; причем я сильно сомневаюсь, что она существует на самом деле: боюсь, это всего лишь вымысел, плод его фантазии.
— Вы не знаете Феликса. Вы не имеете ни малейшего представления о возможностях его психики. У него есть способности... — ее голос внезапно оборвался.
— Да, я понимаю, способности, которые являются секретом. — Холлоран перевел свой взгляд с ее лица на реку, сверкавшую под ярким солнечным светом. — Это пускай остается между Клином и «Магмой». Меня же волнует только одно — как защитить человека во плоти и крови, столь же уязвимого, как большинство из нас. Но если ему хоть что-нибудь известно о той специфической ситуации, в которой он находится — или воображает, что находится — будет лучше, если он расскажет обо всем мне. Что могло напугать его так сильно, Кора?
Она склонила
— Вот уже несколько недель, — начала она, — начала она тихим голосом, нерешительно, запинаясь, словно каждая фраза давалась ей с трудом, — очевидно, ее беспокоило близкое соседство людей за ближайшим столиком, — Феликс озадачен чем-то похожим на предчувствие. Причем он никак не может разгадать, откуда исходит это ощущение нависшей опасности. Нечто нереальное... на первый взгляд это может показаться несерьезным. Сон, ночной кошмар, подробности которого он не может припомнить при пробуждении. Он знает, что это своего рода предупреждение; но ему пока не удалось проникнуть в суть образов, предстающих перед ним — момент откровения еще не настал. Это угнетает его... сводит его с ума. Нет, даже более того — Феликса охватывает панический страх... ужас...
— Он отнюдь не произвел на меня впечатления охваченного страхом человека, — заметил Холлоран.
— Он не хотел обнаружить свое состояние перед посторонним человеком. Феликс очень замкнутый и скрытный.
— Вы хотите сказать, что его не оставляет предчувствие близкой смерти?
Она отрицательно покачала головой:
— Нет. Нет, кое-что похуже этого.
Тень упала на стол, заставив их обоих вздрогнуть от неожиданности. Это бармен убирал грязную посуду со столика на поднос, где уже стояли пустые тарелки и стаканы.
— Чудесная погодка! — сказал бармен, поворачиваясь к ним спиной, очевидно, не дожидаясь ответа.
Девушка посмотрела на Холлорана, но больше ничего не прибавила к только что произнесенной ею фразе.
Глава 8
Телохранители
Снайф был недоволен.
— Так вы говорите, «Магма» затевает всю эту канитель потому, что у их человека — у того самого Клина — появилось какое-то там предчувствие? — он сердито смотрел на Холлорана, словно тот в чем-либо провинился перед ним. Сам Холлоран, похоже, был чем-то сильно озадачен. Он то и дело проводил тыльной стороной руки по щеке.
— Так оно и есть на самом деле, — ответил он.
Снайф откинулся на спинку своего стула и забарабанил пальцами одной руки по столу.
— Нелепо, — буркнул он. — Смешно.
— Только не для Корпорации, — сказал Матер, сидевший в мягком кресле напротив Холлорана, вытянув вперед поврежденную ногу (присутствуя на инструктажах и участвуя в совещаниях по планированию операций, он время от времени рассеянно поглаживал свое колено, словно хотел облегчить боль в ноющей старой ране). — Они почти слепо верят в необычайные способности этого человека; думаю, что и нам не помешает серьезно отнестись к его предчувствию, чем бы оно в конце концов ни оказалось.
Дитер Штур, сидевший на своем обычном месте — с краю стола Управляющего, легонько постукивал тупым концом карандаша по толстому мягкому блокноту, лежащему перед ним.
— Лично я не вижу здесь ничего, о чем нам следовало бы беспокоиться. Если они в «Магме» во что-то там верят, — это их дело, касающееся только Клина и президента с его Советом директоров. Мы можем выполнять свою работу, как всегда, и не обращать внимания на все остальное.
— Вы правы, вне всякого сомнения, — согласился Снайф, — но мне внушают подозрение эти странные дела. Это... — он покачал головой, сбитый с толку, озадаченный, — это нелогично. Непоследовательно. А что он за человек, Лайам?