Гробовщик для царя
Шрифт:
– Мне надо подумать, – Соловьёвский наконец прервал молчание и поднялся. – Всего несколько минут. Я отойду в туалет.
Алексей Рудольфович вернулся минут через двадцать. В ожидании Синявский нервно посматривал на часы, потом сделал несколько звонков, и снова наполнил свой бокал. Он махнул рукой официанту, прикидывая мысленно, удобно ли будет, если тот, как бы, между прочим, заглянет в туалет и выяснит, всё ли в порядке с журналистом. Не дай бог приключился сердечный приступ на фоне непростого выбора. Молодой человек в длинном фартуке уже вежливо склонился над столом, как появился Соловьёвский.
– Свободен, – генеральный директор даже не повернул
Парень удалился, а Синявский сконцентрировал взгляд на передвижениях Алексея Рудольфовича, пытаясь перехватить его взгляд и прочесть ответ.
Журналист сел на место, придвинул стул и всем телом наклонился над столом, словно призывая собеседника сохранить интимность обстановки.
– Игорь Исламович, весьма благодарен за проявленное доверие. Я отдаю себе отчёт, по какой причине ваш выбор пал на меня. Я профессиональный известный журналист, человек, которому можно доверять, поэтому уверяю вас, что этот разговор останется между нами. Предложение не только лестное, но и очень выгодное, и всё же, я вынужден отказаться, – Алексей интенсивно замахал руками, – вы не подумайте, что я не доверяю или что-то подобное, просто я не финансист, а корреспондент! Я завоевал свою аудиторию огромным упорством и многолетним трудом, а растеряю зрителя за один день, просто согласившись сменить профиль работы. Сейчас я на пике популярности, рейтинги передач высоки. Ну, вам ли этого не знать! Может быть позже.
Соловьёвский выдохнул с облегчением. Он сказал это! Стоял перед зеркалом в туалете, брызгал на лицо холодной водой и никак не мог решить, по какому пути двинуться, чтобы не совершить ошибки! Деньги, как они были бы кстати на данный момент, когда старшая дочь скоро начнёт готовиться к свадьбе, а средний сын грезит об учёбе в Оксфордском Университете! С другой стороны, сейчас его фигура заметна и ярка на телевизионном Олимпе. Если согласиться с Синявским, то поставит на карту всё – популярность, честное имя и даже свободу! Генеральный не рискует ничем, а вот он, подставит свою голову, недаром предыдущий руководитель новостных программ где-то скитается в забвении, да ещё и с инфарктом. А может его уже арестовали?!
Журналист отодвинул стул и принял прежнее положение. Синявский же не выразил никаких чувств, только сухо произнёс:
– Напрасно. Такие предложения не поступают дважды. Позже уже ничего не будет, – руководитель канала привычным жестом махнул рукой, подзывая метрдотеля, и обратился к Соловьёвскому, глядя прямо в глаза. – Подожди меня на улице, я оплачу счёт. Да, и о нашем разговоре никто не должен знать!
От последних слов Алексею стало холодно и неуютно, он зябко дёрнул плечами, взял с соседнего стула портфель и вышел в прохладу вечера. Шофёр уже ждал возле крыльца, услужливо распахнув заднюю дверь автомобиля, рядом пристроилось шикарное авто шефа, у дверей которого так же возвышался крупный мужик в пиджаке с каменной мордой. Соловьёвский повернул корпус в одну и в другую сторону, ощущая, как позвонки встают на свои места, пару раз подпрыгнул, разминая затёкшие от долго сидения ноги, и повернулся к дверям, чтобы попрощаться с шефом, который, слегка пошатываясь, появился в уличном сине-красном свете «Розы ветров». Журналист протянул портфель шофёру, чтобы освободить руки для прощания с генеральным директором. Тот, прочитав жест, тотчас оказался рядом с Алексеем. Когда ладонь коснулась потной руки Синявского, край глаза уцепил какое-то движение. Журналист, как в замедленной съёмке, повернул голову,
***
Внутренний голос Алексея прилагал все усилия, чтобы разбудить хозяина в привычное время, а именно в шесть утра, но тяжесть на веках не желала сползать, и он на какую-то минуту снова провалился в сон. Усилием воли Соловьёвский пытался заставить себя открыть глаза ещё от того, что чувствовал на себе тяжёлый взгляд. Привычные запахи и звуки подсказывали, что он дома, и всё же что-то было не так. Он потёр лицо ладонями и рывком сел на кровати. Непривычным оказалось то, что рядом не было жены. Она стояла напротив собранная, высокая, стройная и не по-утреннему слишком торжественная.
– Что-то случилось? – Алексей не сразу вспомнил о трагедии, произошедшей накануне вечером.
Он приехал домой около двух часов ночи после долгих изматывающих разговоров с полицией. Его никто не ждал, не предлагал ужин и не интересовался делами и настроением. В этот момент он сам чувствовал себя, как выжатая тряпка, ему было не до разговоров. Алексей быстро умылся и лёг спать, всё же обратив внимание, что Эммы нет рядом, но выяснять причины среди ночи не хватило сил!
–Ты провёл вечер у неё? – от Эммы веяло холодом.
– У кого? – мысли Соловьёвского прокрутили историю прошлого вечера.
– Вот у этой дамы! – жена сделала шаг к кровати и протянула телефон. – Эти фотографии я получила вчера днём.
Алексей поднялся, накинул халат, и взял смартфон из холодных рук жены. Пролистывая снимки годичной давности, откуда-то из глубины груди просочилась тонкая ниточка печали – тогда они были счастливы и не обременены претензиями друг к другу.
«Дура, Лизка, – подумал мужчина,– если бы не её истерики, отношения могли бы продолжаться! А ведь экая дрянь! Выполнила обещание! Да как некстати!»
Пара красовалась в разных ракурсах и интерьерах. Лиза рядом с ним – загорелым, сильным мужчиной выглядела восхитительно. Он вспомнил, что в это время они улетали на пять дней в испанскую Малагу. На фотографиях не отражалась похоть, развратные действия или другой мерзкий компромат, но с первого взгляда можно было прочесть, что пара вместе прекрасно проводит время. Он бросил телефон на кровать и устало произнёс:
– Меня вчера пытались убить, а ты суёшь под нос с утра пораньше сфабрикованный фальсификат! Это звенья одной цепи, кто-то хочет меня уничтожить!
– Как убить? – Эмма мигом забыла о ревностных страстях, которые бушевали в душе весь прошлый день. Она кинулась к мужу, потянулась на цыпочках, и обняла его голову. – Что случилось? Я не слышала ничего такого в новостях.
– Мы ужинали с Синявским в «Розе ветров». Это произошло, когда вышли на крыльцо. Полиция считает, что хотели убить меня или его. Шеф позвонил знакомому генералу и попросил не разглашать сведения об инциденте.
– Кто-нибудь пострадал? – жена повернула голову Алексея к себе и испуганно посмотрела ему в глаза.
– Федот. Выстрел прозвучал в тот момент, когда шофёр, забирая портфель, закрыл меня своим телом. Всё произошло в доли секунды. Полиция выяснила, снайпер стрелял с крыши соседнего дома.
– Водитель умер? – глаза Эммы расширились от ужаса.
– Жив, но в тяжёлом состоянии. Надежда на здоровый организм, – Соловьёвский высвободился из объятий жены. – Я хочу поехать к нему в клинику. Ты со мной?
– Мне необходимо собрать детей кого в лицей, кого на тренировку, кого на курсы и в бассейн. Ты подождёшь меня, я быстро сделаю завтрак.