Гром гремит дважды. Дракон
Шрифт:
Вспомнилась сценка из детства — моего настоящего, давнишнего детства. Я и какая-то девчонка, имя которой безнадёжно вылетело из головы. В садике. Сончас, но мы не спим, сидим у девчонки на кровати и пускаем мыльные пузыри. Она пускает, я — протыкаю их пальцем, и пузыри лопаются.
«А слабо сунуть палец внутрь пузыря, чтобы он не лопнул?» — шепчет она.
«Невозможно», — с уверенностью говорю я.
Девчонка хитро усмехнулась и выдула огромный пузырь. Быстро макнула палец в мыльную воду и осторожно поднесла к пузырю, парящему в воздухе. У неё был какой-то особый раствор,
Палец медленно проник внутрь пузыря. Я простодушно разинул рот:
«Как?!»
«Волшебство!» — гордо сказала девчонка и показала мне язык. Но при этом дёрнулась, и пузырь всё-таки лопнул…
Свечение окутывало машину, как мыльный пузырь. И стоило мне об этом подумать, как свечение перекинулось и на меня. Это ведь была моя энергия.
Иссякающая чакра нехотя сложилась в новую комбинацию.
Призрак
Понимание того, что это такое, пришло одновременно с чувством — мы падаем. Машина скорой помощи рухнула куда-то вниз, хотя твёрдо стояла на мосту.
— Ни с места! Не двигаться! — истошно завопили с вертолёта.
Застрекотали автоматы — поздно.
В мгновение, прошедшее после того, как машина прошла сквозь мост, я успел встретиться взглядом с человеком, про которого совсем уже забыл — с Ксиаози. Он, оказывается, всё это время был здесь. Должно быть, изначально забрался под свою машину, а потом, когда стало жарче, переполз под скорую помощь, инстинктивно чувствуя, что там будет безопаснее. Теперь же, когда скорая провалилась сквозь землю, защиты не осталось.
Я провалился в черноту. Но это был лишь миг, как будто я моргнул. А потом — зрение вернулось. Падение. Полёт… Сойти с ума окончательно?
Паук
Казалось, незримая нить трещит от напряжения. Мы не висели на одном месте — продолжали падать, но уже значительно медленнее. И не успел я сказать ни слова по этому поводу, как удаляющийся грохот лопастей вертолёта перекрыли гудок локомотива и стук вагонных колёс. А потом — удар.
Все мои техники потухли разом. От удара меня подбросило, и движение потянуло влево. Я упал с крыши скорой, стиснув зубы от предчувствия…
Это, второе падение было значительно короче, хотя и куда более болезненным. Я застонал, приподнялся на руках и обалдело завертел головой. Потребовалось время, чтобы понять.
Мост, на котором мы выдержали войну, проходил над железнодорожными путями, это я заметил ещё на подлёте. Провалившись сквозь мост вместе с машиной, мы упали на крышу вагона, недалеко от головы поезда, несущегося вдаль.
Это не был скоростной поезд, или, по крайней мере, в черте города он не развивал таких диких скоростей. Во всяком случае, на его крыше можно было лежать или стоять, не боясь, что тебя размажет встречным потоком ветра. Потому что на защитные техники меня уже не хватало. Вообще ни на какие не хватало.
Мост быстро остался позади.
Скрежет. Я повернул голову, и у меня сами собой широко раскрылись глаза. Скорая упала не ровно — это было бы уже слишком большим везением.
Дэйю, у которой ещё оставались силы, действовала быстро и решительно. Соскочив с крыши, она взмахнула мечом и располосовала бок машины. Четыре стремительных удара — и Дэйю фактически сотворила себе дверь. Выбила её, сунулась внутрь, зашла целиком. И тут сила тяжести и помогающее ей движение поезда сделали своё. Машина нырнула вниз.
— Да твою же мать! — крикнул я.
Встал, подошёл к краю, прыгнул не глядя. Не было времени рассуждать, каждую секунду меня оттаскивало всё дальше.
Упал, кубарем откатился по гравийной насыпи. Встал, хромая, побежал в обратном направлении. Скорая всё же ухитрилась как-то рухнуть на все четыре колеса и неспешно скатилась в какое-то болото, а может, просто невысыхающую лужу.
Когда я дохромал до скорой, задние двери раскрылись, и из них выскочила Дэйю.
Одна.
— Что? — крикнул я с десяти метров.
— Пусто, — ответила Дэйю.
— Что значит, пусто?!
— Её там нет, Лей. И не было. Там никого нет.
Я побежал быстрее и чуть не упал внутрь скорой. Стоял, опираясь о пол руками, и тяжело дышал. Открытые задние двери, прорезанный бок — света хватало. Здесь не было Ниу. Не было даже каталки. Зато на полу я заметил затоптанный окурок.
— Они везли тут бойцов, — сказала Дэйю. По крайней мере, часть. Лей?!
Я медленно сполз на землю и лёг. Дэйю что-то говорила, Юшенг у меня в голове наконец-то заткнулся. Зато мне казалось, будто я слышу, как где-то далеко хохочет, буквально захлёбывается от смеха Кианг. И, возможно, он в этот самый момент смотрит в глаза Ниу.
Глава 31. Остановка
Когда долго несёшься куда-то, а потом вдруг оказывается, что нёсся не туда, первое время после остановки чувствуешь себя полным идиотом. Прежде всего от ощущения, что в душе ты всё ещё бежишь. Телом остановился, сознанием — не успел. Сознание продолжает стремиться куда-то, всё ещё в надежде догнать. Понимание того, что погоня закончилась, приходит не сразу, несколько мгновений на это требуется. А потом становится очень хреново. Не физически — морально. План, который у тебя был, только что рассыпался в прах. А новый взять негде. Тебя так ушатали погони и битвы, что собрать мозги в кучу ты просто не в состоянии.
Дэйю, плюхнувшаяся на землю рядом со мной, молчала. Я был благодарен уже за это. Понятия не имел, что делать дальше.
Звонить Пенгфею? Если бы было что сказать, он уже отзвонился бы сам. Не тот это человек, которого стоит дёргать лишний раз. А других помощников у меня нет, да и Пенгфей — не факт, что вообще отзвонится, он и так со мной сквозь зубы разговаривал. Сомнений в том, что творящийся здесь апокалипсис Пенгфей наблюдал в режиме онлайн, у меня не было. Как и в том, что он не мог не проникнуться благодарностью к человеку, который его устроил. Но что-то ведь надо делать? Не сидеть же здесь, как идиоту, рядом с разбитым и расстрелянным скоряком! Где-то вдали уже выли полицейские сирены. С учётом всех препятствий, пять минут — и полиция будет здесь.