Гром над Араратом
Шрифт:
Сетос видел, как задето самолюбие царицы, но это была та потребность, которая давала ей чувство превосходства над реальностью.
– Береника юна, ранима, – сказал он, – ты требуешь от нее невозможного!
– В ее арсенале гнев, слезы и другие женские хитрости, она умеет льстить и подавлять свои желания. Она справится.
– Ее полюбил сын царя.
– Тигран-младший стал рабом любовной страсти к Беренике, и она этим воспользуется, я уверена!
– Твой новый план идеален.
– Я безжалостно раздавлю царя Тиграна. Посмотрим, насколько прочна
Сетос ушел, а Селена еще долго не могла успокоиться.
В Тигранакерте утро, приятная прохлада проникала во все покои огромного дворца.
– Ты чудо! И всегда действуешь на меня успокаивающе! – говорил Тигран-младший, целуя и лаская Беренику.
Они лежали на кровати в покоях царевича, где на стенах висели луки, мечи и кинжалы. Один из мечей, подарок отца, был сделан из дамасской стали. Литой узорчатый булат, который резал доспехи, как масло, занимал центральное место в коллекции юноши. Лучи солнца нового дня уже пробивались сквозь окна и создавали неповторимую атмосферу уюта, преображая суровое жилье холостяка.
– Начинается новый день, и опять придется притворяться, что я верноподданный царя Тиграна, и терпеливо выслушивать его нравоучения. Такие муки для меня невыносимы! – продолжал царевич.
– Ты все время думаешь об отце, даже в постели не позволяешь себе расслабиться! – говорила обольстительная Береника.
– Он унизил меня, объявив брата, который глупее и наивнее меня, наследником престола.
– Твой невежественный брат превосходит тебя в силе.
– Ну это мы еще посмотрим!
– Будь осторожным, держи свои мысли при себе, не показывай злость.
– Милая, твои красота и ум удерживают меня от любых неблаговидных поступков.
Она видела, что в душе его горит пламя, им управляют чувства, он упиваешься молодостью.
– Хоть и царишь в моем сердце, боюсь, моя любовь не спасет тебя от одиночества.
– Да, я не люблю постоянство, но я страстно хочу на тебе жениться. Отец не разрешает, говорит, надо подождать. Я достаточно взрослый, чтобы решать такие вопросы самостоятельно.
– Знаешь, я случайно услышала разговор Метродора и Амфикрата. Они говорили, что царь ищет Таблицу судеб.
– Что это? Зачем она ему?
– Она открывает замыслы богов, дает возможность узнать судьбу и повлиять на нее.
– Вот тайна, которую хочет раскрыть отец! Имея такую вещичку, можно стать правителем мира, не то что одного царства! И где она сейчас?
Береника передала подслушанный разговор.
– Отец всегда учил, что сильный человек вершит свою судьбу сам. – Тигран-младший встал с постели и задумчиво произнес: – Что-то небывалое случилось в царстве, раз царь решил поспорить с богами.
В зал Военного совета вошел Тигран. Все члены Совета уже были здесь. Они встали и поклонились.
– Мамиконян, докладывай! – сказал царь, усевшись на свое место.
– Государь, получено донесение: в Сирии назревает восстание, туда вернулся
Тигран обвел взглядом членов Совета и произнес:
– Царь набатеев Арета – смелый и мужественный человек.
Набатеи – воинственный и богатый народ. Через их столицу Петру шли караваны из Аравии с ладаном и миррой, которые ценились выше золота. Арета, который контролировал южные торговые пути в Индию и Аравию, задумал оторвать кусок от Сирии, а Антиох нужен был как повод войти на сирийскую землю.
Лицо Тиграна стало суровым. Сирия, где его почитали как представителя народа перед богом, исправно платила налоги и сумела поставить банковское дело так, что серебряные монеты с его профилем ходили по всему миру. Уже четырнадцать лет эта страна благодаря ему не знала войн, процветала и благоденствовала.
– Я не позволю Арете нарушить мир! – грозно сказал царь, затем, успокоившись, обратился к министру: – Васак, докладывай!
Встал Васак и произнес с тревогой в голосе:
– Великий государь! Ты принес Сирии политическое успокоение и экономическое возрождение, но наступают тревожные времена. Агенты Антиоха на юге Сирии подстрекают местные племена, подогревая настроения недовольных.
– Мамиконян, – обратился царь, – какой гарнизон у Баграта?
Во главе стран, захваченных у Селевкидов, в том числе Сирии, Тигран поставил одного из своих приближенных сановников Баграта, умного и решительного человека, хорошего дипломата и политика, не позволявшего никому разжигать конфликты в стране.
– Там расквартирован восьмитысячный армянский гарнизон плюс двадцать тысяч сирийских войск.
– Этого недостаточно, чтобы отразить наступление Ареты, – сказал Тигран. – Ваши предложения?
Мамиконян сказал:
– У нас хорошая разведка, и мы умеем быстро доставлять информацию во все уголки державы: четко работает почтовая и костровая связь. Будем отслеживать события.
Встал Гнуни:
– Государь, фараон Египта Птолемей XII сумел захватить власть лишь благодаря твоей военной и политической поддержке. Предлагаю просить его вступить в войну с набатеями.
Васак предложил:
– Когда ты, государь, освобождая Сирию, прогнал набатеев, они признали твою верховную власть над этим царством, а теперь нарушают договор. Только ты, великий царь, можешь противостоять Арете, только ты должен возглавить войско и немедленно выдвинуться в поход!
Тигран помнил, что Арета постоянно вмешивался в борьбу за власть в Иудеи и давно мечтал взять Иерусалим. Иудеи были агрессивно настроены против набатейского влияния. «Это надо использовать», – подумал он.
– В Петре, где сходятся караванные пути, скрыты несметные сокровища. Свои богатства цари набатеев хранят в скальной Хазне, – напомнил Евсевий.
Встал Артавазд:
– Государь, разреши мне с отрядом конницы совершить набег на Петру, чтобы упредить противника!
– Тебе еще будет дана возможность отличиться, – сказал Тигран.