Гром Раскатного. Том 4
Шрифт:
— Восстановление периметра защиты, да? — догадался Иван. — Сделаю, господин Раскатный.
— Да, для восстановления, — хмыкнул я. — Цель — железно оградить периметр, чтобы мои «люди» спокойно охотились. Восстанавливали былое величие моего рода.
— Будет сделано, господин Раскатный.
Иван, конечно, в конце разговора попытался поинтересоваться, что у меня за «люди» такие появились. Но вот тут я раскрывать все карты не стал.
Фактически, я сделаю из зоны Котлов настоящие охотничьи саванны для големов. Хех.
— В целом, —
Перед тем, как лечь спать, я обратил внимание, что дорожный фонарь с новой, диодной лампой, светит в окно Кати. Сильно так сказать. Его я и выключил перед тем, как вырубиться.
Утренний запах выпечки разбудил меня на полчаса раньше будильника. Вот тут я восхвалял Великую Электрожабу за моих новых слуг. Екатерина же озаботилась тем, что мне рано вставать, и сама подняла слуг пораньше, объяснив им, что их господин уедет раньше обычного. Поэтому я завтракал в компании элегантно одетой дворянки, которая небрежно оттопыривала мизинчик, делая глоток из чашки с чаем.
— Как вам спалось, Георгий? — девушка быстро справилась с завтраком и теперь смотрела на меня как… ну, как на что-то хорошее. Без злобы. — Мне вот снилось сражение с железными великанами, вы там, Георгий, сражались молниями!
«Упс, еще одна свидетельница восстания машин? Может, им с Ильей на пару секту создать?»
— Все хорошо, спасибо, что спросили, сударыня, — вежливо ответил я. — Мне последнее время ничего не снится, и слава Великой Электрожабе.
— Почему это?
— Сон, который вы запоминаете, — показатель того, что мозг не полноценно отдыхает во время сна. Слышал я где-то такую теорию… — я задумался, и в следующий миг на телефон пришло уведомление о прибытии такси. — Ой, вот мне и пора.
Екатерина Семеновна провожала меня почти до ворот. Помахала на прощание ручкой и, пока машина не пропала с ее поля зрения, в дом не заходила. Но и тут меня ждало приключение. Когда мы проехали небольшую усадьбу через участок от меня, то попали под обстрел автоматической турели, буквально, через два участка от дома Глеба.
Сошедшая с ума пушка начала беспричинно палить во все стороны. И эту автобашню, которая возвышалась над забором, пришлось временно отключить. Также, с помощью Стрелки, которую я выпустил в окно, я обесточил датчик слежения в турели и подал на панель управления код ошибки.
Хозяева этого дома и участка, видимо, отсутствовали. И за это время у них могла появиться серьёзная проблема. Так что, приедут — вызовут мастера и уже разберутся, что с ней не так.
Водитель, кстати, оказался тем еще чудаком. Он крестился и матерился одновременно.
Екатерина Распутина
— Даже
Через мгновение у нее зазвонил телефон. Она с улыбкой приняла звонок и тут же услышала своего отца:
— Катенька, ну как ты там?!
— Все хорошо, пап, — она продолжала улыбаться. — Вот, Гошу только проводила.
— Куда проводила? — удивился Семен Семенович.
— В училище, куда. Пообещал, что вернется через пару дней.
— Пару дней, — удивился Семен Семенович. — Он же говорил что-то про неделю там… ай, ладно. Ты мне вот что скажи, как твое самочувствие?!
— Все хорошо. Вчера было плоховато, но Гоша помог справиться с болезнью.
Семен Семенович замолк, а затем что-то начал бормотать себе под нос. Но Екатерина точно услышала отголоски фраз: «без женитьбы в дом», «это как-то неправильно»…
Я успел вернуться в казарму за пять минут до построения. Быков провожал подбегающего меня взглядом и что-то говорил кому-то по телефону. Я, разумеется, поздоровался с ним, но задерживаться не стал.
— Слушай, — Митюшкин протянул мне руку. — Вот скажи мне, Гоша, почему тебе дали два дня, а остальным по одному, м?!
— Так вы все могли два взять, — улыбнулся я. — Ну, я так понял…
— То есть если я сейчас… — начал было он, но я покачал головой из стороны в сторону, и Герасим чуть-чуть приуныл. — Блин, жалко. Сказал бы хоть!
— Ну откуда я знал, что ты не воспользуешься шансом взять с этого отгула нечто большее, чем просто день.
Герасим согласился, а затем неожиданно заявил, что тоже хочет попробовать сдать экзамены экстерном. Тем самым он очень удивил меня. Но…
— Слушай, — я сел на кровать Митюшкина. — Вот ответь мне на один вопрос.
— Какой?
— Какое уязвимое место у демоноида-крокодила?
Мой вопрос застал его врасплох. Он предположил все, что только можно, кроме очевидного.
— Вот это — показатель, что тебе пока рано на экстерн, — я сочувствующе похлопал его по плечу. — Лучше поучись еще, да и тебе же здесь в кайф, верно?
— Угу…
— А то видишь, завалишь и все, карьера имперского Устранителя оттянется ещё на неопределенное время. Вот оно тебе надо?!
Ответ был очевидным.
— А ты куда пойдешь, Гош? — мы вместе с Герасимом встали, когда в казарму зашел Быков и приказал всем идти на плац. — В имперские Устранители или частником заделаешься?
— Если бы сам знал, — парировал я. — Я вообще не факт, что Устранителем буду, разве что только в свободное время. Я же — глава рода.
— Ай, точно, — парень махнул рукой, показал средний палец Петухову, и мы вместе вышли из казармы.
На строевой был не только взводный, но еще лейтенант Верескина и куратор Оленюк. А они прибыли сюда не просто так. Видимо, хотели предложить то, что я хотел от них получить — экстерн. И я оказался прав.