Гром Раскатного. Том 4
Шрифт:
Я не стал терпеть высказываний в свой адрес, легонько щелкнул ему по носу, выпустил молнию и, образно выражаясь, посадил на жопу. Точнее, не совсем «посадил». Бандит, размахивая руками, начал заваливаться на спину и в итоге рухнул между вагонами. Сколько бы он ни пытался перевернуться там или отползти, не получалось. В его организме была слишком большая дозировка наркотических веществ.
— Больно, мать твою, — тянул он между вагонами. — Раскатный, ты сын помойной б…
Он не договорил. Мощным импульсом электромантии
Что было самым главным, он умер быстро. Лишних звуков не издавал. Подобного стечения обстоятельств я не мог предусмотреть, но результат меня порадовал. Только за мой приезд Тришка лишился троих бандитов. Двое сейчас в обезьяннике будут ломать комедию, а третий мертв. Так что, скоро мы с тобой встретимся, козлина.
Я вернулся на пассажирский перрон, и в целом ничего не изменилось. Никто ничего не заметил. А события с двумя космонавтами и подавно вылетели из головы у пассажиров и зевак.
Мои терпеливо дожидались моего возвращения, и на все вопросы, мол, куда я ходил, я отвечал односложно: в комнату для мальчиков.
По самому зданию вокзала мы прошли без приключений. Никто нас не пытался пасти, бандитов из бригады Тришки я не видел, да и в целом все было тихо и спокойно. Когда мы вышли на улицу и я вдохнул полной грудью воздух родного города, приехала моя бабуля.
Машина с гвардией рода Раскатных приехала на внушительном фургоне за… заоблачную цену по всем местным меркам.
— Это… — протянула Катя. — Американец? Что-то типа Тахо?
— Близзард, — усмехнулся я. — Мои родители любили машины из-за океана. Вот и гвардия у нас ездит на подобных броневиках.
— Броневиках? — удивилась Распутина. — Так это же фургон, где там броня?
Я не стал ничего ей расписывать. Сказал, мол, сама все увидишь, а сам прищурился, выискивая машину бабушки. А бабушка, как оказалось, дожидалась нас в усадьбе. Нас посадили в фургон к моим «людям» на специальные ВИП-места, а затем мы понеслись в сторону моей усадьбы.
Глядя в окно, я с некоторой тоской вспоминал свой город, и не зря. Современная Пермь чем-то напоминала мне Астааз, город моего мира, где я родился. Схожести, если честно, совершенно не было, но вот сама атмосфера, люди… да, это напоминало мне о моем прошлом.
Когда мы приехали домой, сразу после ворот выстроилась основная часть гвардейцев Рубцова. Все были как на подбор, почти одного роста, вооруженные и гордые тем, кому они служат.
Хех. Мне. И сейчас мы это проясним.
Как только я вышел из фургона, острым взглядом окинул толпу и увидел Рубцова.
Ваня вышел перед гвардейцами и скомандовал громким голосом:
— Ровняйсь! Смирно! Приветствуйте главу рода!
Гвардейцы закричали в одном тоннаже. Синхронно. Красиво.
— УРА!
Распутина искренне улыбалась. Она радовалась за меня, и атмосфера преданности пришлась ей по вкусу. Но вот мне было недостаточно одного только приветствия.
Я вышел к гвардии, встал рядом с Рубцовым и, глядя на строй, уверенно заявил:
— Гвардия, я беру личное командование над родом! — никто даже косо на меня не посмотрел. Здесь были только преданные гвардейцы. — С этого момента главенство переходит ко мне. Через четыре месяца мне исполнится восемнадцать лет, и всё будет официально. Вопросы есть?
— Никак нет! — раздался хор гвардии.
Я еле сдержал улыбку, отвернулся от гвардейцев и указал Рубцову на мою скромную компанию. Он подошел вместе со мной к Кате, Вове и Коле, и я заговорил:
— Ну, Вову и Колю ты сам прекрасно знаешь, Ваня, — улыбнулся я. — А эта прекрасная сударыня, — после этих слов на щеках Распутиной появился румянец. — Екатерина Семеновна Распутина.
— Очень ценный гость, — кивнул Рубцов, и тут же исправился — поклонился как положено. — Рад приветствовать вас, сударыня, в главной усадьбе рода Раскатных. Я — начальник службы безопасности рода. Иван Рубцов.
— Очень приятно, — деловито улыбнулась Катя.
— Она мой вассал, — я сразу решил отметить это. — Так что, находится в моем подчинении.
Вопросов ко мне не было, и через пару минут к нам вышла бабушка Прасковья.
Ну, как бабушка? Она выглядела как бизнесвумен за сорок. Очень прилично одетая, подтянутая, и в целом, многие на нее пускали слюни на светских вечерах. Бабуля, как только увидела меня, так сразу заохала и заулыбалась, но вот когда подошла, склонила голову и забормотала:
— Гошенька… Гошечка, как я рада тебя видеть! Прости меня… прости, что не верила!
— Бабуль, — я сразу решил осадить ее. — Давай про всё это потом поговорим, хорошо?
Прасковья Игоревна подняла голову и попыталась улыбнуться. А затем посмотрела на Распутину. Вот тут-то ее и понесло.
За полминуты я услышал от нее столько лести, что на месте Кати я бы закрыл уши. А бабуля в конечном счете предположила, что она моя невеста. Надо было видеть ее лицо, когда она услышала, что Распутина мой вассал.
Но затем я уточнил:
— Я тут встретил парочку бандитов Тришки на вокзале. Уточнил у одного и узнал, что по крайней мере часть — изгнана из гвардии официально. Поэтому… ты списки подготовила? Всех исключила из рода и гвардии? Или не всех еще?
— Всё сделано. Все бандиты исключены, и Кирилл тоже, — ответила она. — Мы с Ваней прошлись по всем боевым «единицам», и никого из посторонних больше нет среди наших.
— Ладно, — кивнул я. — С Слютниковым мы скоро все порешаем, если сам не сдохнет, а пока я займусь Тришкой. Надо очистить имя рода и убрать эту гниль с лица земли.