Гром Раскатного. Том 4
Шрифт:
— Ладно, — невнятно ответила Катя. — А что это вообще было, — она увидела сомнение отца, не понимающего её слов. — Ну, что меня так… так выключило?
— Чумной ток, — прошептал Распутин.
— Чумной ток? — Катя уже слышала о такой мерзости. — И что, целитель меня успел вылечить, получается?
— Если бы целитель, — немного грустно и загадочно произнес Распутин. — Раскатный тебя спас, это он тебя вылечил…
— Гоша? — она округлила глаза и еле заметно улыбнулась. — То-то он мне
— Ага, — хмыкнул отец. — А ещё теперь ты будешь у него жить.
Катя даже не сразу поняла смысл его слов. А когда поняла, только и сделала, что открыла рот от удивления.
Вернувшись в казарму, я надеялся на небольшой отдых. Всё же, денёчек сегодня вышел слишком богатым на приключения. Но даже здесь, в мужском бунгало, мне не дали отдохнуть.
Митюшкин, кстати, напрочь наплевав на все внутренние правила, обжимался с Хировой, сидя у себя на кровати. Ветераны войны, хах.
— Борзометр, конечно, у вас зашкаливает, — я не мог пропустить действия Ольги и Герасима без комментария. — Вот придёт взводный, и вам быстро шею надерёт.
— А ему точно в ближайшие пару часов не до нас, — усмехнулся Митюшкин. — У нас Устранители в административном корпусе сидят, решают они там что-то.
— Не знаешь, что именно? — на всякий случай уточнил я, и получил в ответ отрицательное покачивание головой. — Ну и хрен с ними.
— А, вспомнил, — Митюшкин немного оживился. — Взводный заходил за полчаса до твоего приезда, искал тебя зачем-то.
Я сел, повернулся к сладкой парочке и уточнил:
— То есть, он видел, что Оля здесь, в мужской казарме?
— Ну да, — одновременно кивнули оба.
— И ничего не сказал?
— Неа, — улыбнулся Герасим. — Сказал, чтобы мы тебя поискали, авось ты вернулся.
Я честно попытался задремать, но не получилось. Уж слишком громко Митюшкин с Хировой лизались. Да и других курсантов напрягали. В какой-то момент не выдержал Петухов и настоятельно порекомендовал парочке уйти в женскую казарму, ну а я откинул всякую идею о сне. Встал, взял с собой гель и полотенце да пошёл в душ.
Помылся, почистил кожу и совесть, так сказать, от всех происшествий сегодняшнего дня. Стоило мне перекрыть краны, как в душевую зашёл Петухов, тоже мыться.
Только он ещё передал мне, что меня разыскивает лейтенант, Тамара Верескина.
— Что, прям разыскивает? — на всякий случай уточнил я. — Или просто ищет?
— Просто ищет, — хмыкнул Петухов, включая воду.
А вот на выходе из общей раздевалки ко мне подошёл сокурсник-молниевик, Петя, кажется. Он сообщил, что в административный корпус прибыл капрал Фантом и тоже разыскивает меня.
И чего это им всем от меня нужно?!
На этих размышлениях я понял, что ужасно
Усталыми глазами, я осмотрел казарму, подметил, что Митюшкина уже не было на пару с Хировой, и задремал.
«Мне нужно всего десять минут… чуть-чуть… прийти в себя.»
Но…
— Раскатный, — голос Быкова раздался прямо в моем сне. — Подъём.
Я, не понимая, что происходит, уставился на электроманта Эрнса Куппера, у которого был очень тонкий голос, и переспросил его:
— Что ты сказал, Боря?
— Раскатный, — электромант из моего прошлого мира смотрел мне прямо в глаза и говорил голосом взводного. — Вставай, а!
Чёрт, я же сплю…
Я открыл глаза и увидел над собой всех троих, которые искали меня. Да ещё и куратора Оленюка, который сверлил меня взглядом.
«Я что-то натворил?» — потерев виски, я сел в постели, смахнул с себя покрывало и встал. — Чего это они?'
Покрутив головой в разные стороны, я обнаружил ещё один любопытный факт. Казарма была пустой. Эта четверка, видимо, выпроводила всех.
— Раскатный, — первым заговорил Оленюк, дождавшись, когда я обую берцы. — Расскажи мне про свой лазерный молниеотвод.
Хм. За разработками пришли, значит? Я повернул голову к окну и убедился в том, что мне всё же дали поспать. Солнце уже светило вовсю.
«Спасибо, что уж.»
— Ну, — протянул я. — Лазерная штукенция, — я старался говорить проще простого. — Это наработка японцев, которую я чуть поправил, а сам молниеотвод и система шкафа — уже мое изобретение. А чего?
— Раскатный, — заговорил Быков. — Это… — он смотрел на меня не как на рабочего там, или как на говно, как он пялился на всех курсантов, а как на что-то… божественное, что ли. В его глазах мелькали искорки восхищения, по мою душу, разумеется. — Эти твои экраны, — он впервые, за все время, что я его вижу, улыбнулся. — Это что-то с чем-то! Молнии идеально били по демоноидам, без промаха. У меня даже сложилось впечатление, что они самонаводящиеся!
— Так они самонаводящиеся, — пожал я плечами.
— А сила выстрела, как у громобоя… тяжелого типа! — у Быкова загорелись глаза. — И много у тебя таких? К чему их подключают, а почему…
Оленюка, к слову, мало волновали мои экраны. Тем более что он сам лично не видел, как они работают.
— Экраны, — протянул куратор. — Их же можно просто заменить на турель, — после этих слов Быков убрал улыбку с лица. — Или сильный громобой поставить на треногу, автоматизированный, разумеется, — Оленюк сощурился. глядя на меня. — Молниеотвод твой, значит, от японцев?