Гром
Шрифт:
Ворвавшиеся использовали защитные воинские техники, в основном это был так называемый «панцирь», используемый как адептами боя, так и воинами духа. Разница была лишь в цвете, у воинов духа он был синий, у адептов боя иной, все зависело от методики, применяемой при развитии, и самой техники, так как вариаций было полно.
В гарнизоне крепости были в основном обычные люди или слабые воины духа, ведь эта крепость находилась не далеко от центрального замка, и держать здесь полноценный гарнизон смысла не было.
– Обыщите здесь все, и найдите мальчишку, –
Отлипнув от окна, я начал судорожно соображать, они ищут мальчишку, и речь наверняка не обо мне, кому я на фиг сдался, они могли явиться только за братом, вот черт.
Как только мысли пронеслись, я начал спешно одеваться. Натягивая камзол, пожалел, что столь легкомысленно отнесся к этой поездке, лучше бы надел тогда кольчугу или доспех из кожи виверны, есть в моем загашнике такой. Только жалеть, и остается, что на мне тряпочка, а не серьезная броня.
Одевшись, я шагнул к двери и замер, в голове мелькнула подленька и мерзкая мыслишка: «Ну куда я лезу, мне больше всех надо, я ведь даже не боец и не маг. Я же смазкой для клинков только буду. Лучше спрятаться, к тому же не меня ищут, а чтобы рисковать, есть стража и гвардия».
– Э нет, – протянул я враз высохшим ртом, – я лучше вместе с гвардейцами и стражами здесь лягу, защищая тех, кого назвал отцом и братом, чем буду прятаться под кроватью и трястись от страха. – Я ведь трусом никогда не был, – и толкнул дверь, выходя в коридор.
Моя комната располагалась на третьем этаже левого крыла крепости.
Осмотревшись по сторонам, я двинулся к боковой лестнице, не к парадной же идти, по которой явно будут подниматься враги. Поступим хитрее и попробуем их обойти, да кого-нибудь из наших поищем.
Моя левая рука лежала на поясной пластине, чтобы в любой момент вытащить меч из пространственного артефакта. Левую же руку, на которой было два артефактных кольца, я вытянул вперед, готовый их активировать в случае встречи с противником. Вдруг раздались крики и шум боя с центральной лестницы, а следом и с боковой, по которой я начал спускаться.
Бой идет на втором этаже в зале, примыкающем к лестнице, я медленно спускаюсь по каменным ступеням, внимательно вслушиваясь в звуки, не поднимается ли кто-нибудь наверх по лестнице, ведь за криками и шумом от применяемых техник, шаги легко пропустить.
Замерев возле двери, за которой идет бой, я выдохнул пару раз и аккуратно потянул на себя дверь, а после отпрянул, чтобы в нее заглянуть, а не совать голову в проем, рискуя ее лишиться.
Небольшой зал был разгромлен полностью, на полу тут и там валялась сломанная мебель, часть из которой превратилась в труху. На каменных стенах видны следы от применяемых техник, сейчас же в зале все застыло в шатком равновесии.
В противоположной стороне от двери лицом ко мне застыли двое гвардейцев, Кер и Марьян.
Кер стоит в стойке с поднятым мечом, с активированным панцирем фиолетового цвета, левее него – пошатывающийся и тяжело дышащий Марьян, его клинок смотрит вниз, у него рана на плече, защитной
Напротив них застыли двое врагов с поднятыми мечами, на одном из них висит защитная техника воина духа, второй же остался без защиты, как и Марьян, но главное, они стоят спиной ко мне и меня не видят, в отличие от гвардейцев, которые меня заметили и не подают вида.
Я вскидываю руку с боевыми кольцами, прицеливаясь во врага без защитной техники, и мысленно активирую ледяное копье, напротив моей руки материализуется острая ледышка с длину и толщину руки взрослого мужчины, и она срывается в короткий полет, пробивая грудь врага.
В это мгновение бойцы взорвались движением. Кер бросается в атаку на своего визави, начав засыпать его ударами, Марьян, не теряя времени, делает прыжок к раненому, который начал падать на пол, и одним ударом сносит ему голову, а после присоединяется к Керу, и они вдвоем начинают теснить противника. Тому сложно отбиваться от двоих, и периодически удары гвардейцев чиркают по его панцирю.
Бойцы дерутся в тишине, не произнося ни звука, будто боятся привлечь к себе внимание, слышен только звон сталкивающих клинков и то, как они шоркают защитной технике.
– Вихрь клинка, – первым не выдерживает Кер, его движения стали еще быстрее, а меч начал порхать будто невесомый. Марьян же не лезет в лоб, а поддерживает Кера, атакуя то с одного бока, то с другого.
Защитная техника врага выдерживает еще пару ударов и слетает с него.
– Да, что б вас, – рычит враг. – Жар духа, – он поднимает свободную руку и делает неуловимый жест. С его руки срывается волна синего пламени, летящая в гвардейцев.
От волны идет жар, даже я это чувствую. Кер волну принимает на свой панцирь, а Марьян прячется у него за спиной, в это время противник делает огромный прыжок спиной вперед и поворачивается в мою сторону. Он, видимо, в пылу схватки не заметил моего вмешательства, а может, уже и забыл, на его лице читается удивление.
В то же мгновение с моей так и не опущенной руки срывается огненное копье, летящее ему в лицо, а на пальце рассыпается прахом артефакт одноразка.
– А-а-а, – в уши бьет крик, полный боли и агонии, голова противника вспыхивает вмиг от попавшего в него огненного копья, будто начав плавиться.
Секунда, другая, и он, корчась в предсмертных судорогах, падает на землю, пара мгновений, и он затихает, его голова превратилась в сплошной уголек, куски плоти просто отваливались, открывая вид на подкопченный череп. На месте глаз и рта пустые провалы, в ту же секунду в нос бет запах жареного мяса, а меня немного мутит, но я сдерживаю рвотные позывы. Ко мне начинает приходить понимание, что я только что убил двух людей, и в груди начинает рождаться ураган из эмоций и чувств. Стоп, это не люди, это ублюдки, что пришли сюда забрать наши жизни и убить нас, никакого сострадания к ним. Я зацепился за эту мысль и сосредоточился на ней, не сказать, что мне сразу стало легче, но меня начало отпускать, а буря эмоций и чувств по отношению к убитым стала тускнеть.