Гросс-адмирал. Воспоминания командующего ВМФ Третьего рейха. 1935-1943
Шрифт:
Справедливо утверждение, что открытые беспорядки на флоте начались тогда, когда стали известны планы относительно октябрьского рейда и то, что кое-кто из матросов, дезертировавших со своих кораблей, появился в военно-морской форме во многих городах в глубине страны, где они влились в состав солдатских комитетов и, естественно, привлекли к себе внимание своим присутствием так далеко от побережья. Вдобавок много других личностей, зачастую криминальных элементов, натянули военно-морскую форму с целью завоевать доверие восставших. Так, например, пресловутый Народный военно-морской дивизион, который на некоторое время захватил
Тем временем революционная партия создала для военно-морского флота «Совет 52-х», и его члены вскоре появились в военно-морском директорате для «консультирования министра». Они также попытались взять под свой контроль работу некоторых отделов министерства. Аналогичные советы, с такими же целями, были созданы при военно-морских командованиях в Киле и Вильгельмсхафене, хотя в них входило меньшее число членов. Вдобавок ко всему независимая социал-демократическая партия назначила депутата рейхстага Вогхерра исполняющим обязанности министра; депутат этот, как мы поняли, должен был участвовать во всех сколько-нибудь важных совещаниях и проверять всю входящую и исходящую корреспонденцию.
Реалистично отнесясь к сложившейся ситуации, министр фон Манн пошел на сотрудничество с «Советом 52-х» и сделал им вполне тактичное предложение о том, как им сотрудничать. Он указал им на то, что поскольку предварительное соглашение о перемирии было подписано 11 ноября, то комиссия военно-морского флота по вопросам перемирия несет величайшую ответственность, так как условия, предъявленные победоносными союзниками, станут куда более суровыми, если предварительные условия не будут соблюдены. Поэтому военно-морской флот должен строжайшим образом выполнять эти условия, обсуждая каждый свой шаг на ежедневных совещаниях.
«Совет 52-х» почти не вмешивался в эту работу, предпочитая проводить время в шумных митингах в главном вестибюле, на которых они произносили пропагандистские речи и принимали большей частью неисполнимые резолюции.
Поняв и признав, по всей видимости, свою профессиональную несостоятельность, депутат Вогтхерр присутствовал на всех заседаниях комиссии по прекращению военных действий, но в обсуждении рассматриваемых вопросов участия не принимал. К «Совету 52-х» он, как мне казалось, относился отрицательно и старался не сотрудничать с ним, если уж невозможно было находиться в прямом противостоянии с ним.
Некоторые из членов совета, курировавшие различные отделы министерства, пытались разобраться в вопросах, «представлявших для них определенный интерес». Начальники отделов и исполнители в общем воспринимали их как явление природы и почти не приходили им на помощь. Примечательно, что один из членов совета, закрепленный за центральным отделом министерства, проявлял деятельный интерес к распределяемым через этот отдел фондам и средствам. Позднее, когда совет был распущен, этот его член потребовал, чтобы ему была оказана поддержка за счет одного из этих фондов. По счастью, он выказал весьма мало интереса к многотрудным и ответственным функциям начальника этого отдела, государственного советника Гризе, через которого проходили все сколько-нибудь важные документы.
Контр-адмирал
В конце года, после того как были согласованы условия прекращения военных действий, забот у флота не уменьшилось. Согласно условиям прекращения военных действий должна была быть осуществлена реорганизация германского военно-морского флота. Штаб адмиралтейства и военно-морской кабинет должны были быть распущены, а их функции передавались новому военно-морскому управлению. Сам же флот должен был быть интернирован в одном из нейтральных портов до момента принятия окончательного решения о его судьбе.
Тяжело нам было выполнять условия прекращения военных действий, особенно этот последний пункт. Лишь взывая к чувству офицерского долга, удалось найти тех добровольцев, кто согласился бы предпринять это неприятное путешествие. Опытных матросов для участия в нем пришлось соблазнять особыми премиями. Британцы при этом проявили все свое вошедшее в поговорку упрямство и грозились оккупировать Гельголанд, если во время перехода будет потерян хоть один корабль. В конце концов контр-адмирал фон Ройтер вместе с капитаном 2-го ранга Олдекопом в качестве его начальника штаба перевели флот, однако, вопреки условиям прекращения военных действий, он был интернирован на британской военно-морской базе Скапа-Флоу, а не в нейтральном порту.
По условиям прекращения военных действий военно-морской флот был обязан ликвидировать все поставленные им в Северном море и на Балтике минные поля. Требование это дало нам возможность сохранить несколько соединений тральщиков, занятых этими операциями, и восстановить в их командах воинскую дисциплину. Найти компетентных специалистов для этой работы, равно как и демобилизовать согласно нашим новым полномочиям высвободившийся персонал, было нелегко, но это позволило нам избавиться от не заслуживающих доверия личностей. В итоге хотя беспорядки на наших военно-морских базах в течение зимы и имели место, как это происходило также в Берлине и других городах, нам все же удалось постепенно поднять дисциплину плавсостава.
И здесь мы получили мощную поддержку от губернатора Киля депутата Носке, когда он вошел в состав нового правительства в качестве народного комиссара обороны. В декабре в Берлине состоялся новый съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, на котором прозвучали довольно экстравагантные призывы к уменьшению полномочий военной власти. Комиссар Носке, однако, был убежденным сторонником сохранения военной дисциплины, без которой, по его мнению, сильная армия была бы невозможна, и он упорно и настойчиво поддерживал военную власть. Ввод надежных армейских сил в столицу, равно как и формирование дисциплинированных «добровольческих корпусов» в армии и на флоте, создал основу для частичного восстановления законности и порядка по всей стране.