Гроссмейстеры афёр
Шрифт:
Перед отъездом с прииска Буряце вручил Герцогу свою визитную карточку, вписав туда московские домашние телефоны, — свой, своего престарелого отца, старшего брата и ряда постоянных любовниц, в том числе и Галины Брежневой: верный признак симпатии и особого доверия к другу Юлику…
Глава тринадцатая. Возвращение блудного браслета
Через полгода после отъезда Буряце, в течение которых Герцог ежедневно под руководством Махмуда по 3–4 часа в день «работал» с картами, встал вопрос, как метить колоды, которые придётся использовать в игре с иллюзионистом.
В ходе
Понятное дело, что такое «оружие» не могло фигурировать в арсенале Герцога, так как было известно противнику, и им же самим с успехом применялось.
В ходе частых дебатов, эпизодически вспыхивавших ни один раз, Махмудом были предложены два рецепта, как пометить колоды: на свист и на глаз.
В первом случае надо было края ценных карт обработать тупым ножом таким образом, чтобы они (края) чуть-чуть раздвинулись. В таком случае эти карты, соприкасаясь с другими, издавали бы характерный звук, известный только Герцогу.
Юлий Львович отверг этот вариант с порога, заявив, что хотя он и обладает абсолютным музыкальным слухом, доставшимся ему по наследству от матери-певицы, но всё равно он может не расслышать нужного звука, так как неизвестно, где придётся играть. Даже если допустить, что турнир состоится в номере гостиницы, то даже там ожидать полной звукоизоляции было бы непростительной наивностью.
Отвергнув свист. принялись обсуждать вариант под названием на глаз.
По утверждению Махмуда, профессиональный катала знает почерк каждой офсетной машины на фабрике, где печатаются колоды (например, в Перми), и по едва различимым оттенкам рубашки может определить номинал карты.
Известно, что шестёрки гонят на одном станке, тузы — на другом. Одинаково краску замесить невозможно — значит, цвета карт разных номиналов отличаются друг от друга…
— Вы знаете, Юлий Львович, есть шулера с такой памятью, что все пятьдесят две карточные рубашки запоминают с первой раздачи…
— Махмуд, дорогой мой, — резко оборвал начальника своей охраны Герцог, — ты меня кормишь теорией, мне же нужно в кратчайший срок приобрести практические навыки! Почему ты упомянул только Пермь, почему забыл о Ленинграде, Москве и других городах, где есть офсетные фабрики?!
Я что же, по-твоему, должен собрать у себя дома музей колод и ежедневно изучать рубашки карт, находя в них микроскопические различия, ты это мне предлагаешь?! Нет, этот вариант тоже не для меня! Предлагаемые тобой варианты рассчитаны на профессиональных катал. более того, на элитных игроков. посвятивших всю свою жизнь картам и досконально знающим особенности рубашек какой-то определенной фабрики, Пермской, Ленинградской и т. д. Я не собираюсь бросать всё и переключаться на игру в карты, становиться каталой или элитным игроком. У меня другие интересы и более масштабный подход к жизни вообще,
В нынешней ситуации я всего лишь способный дилетант, которому предстоит вынужденно один раз сесть за карточный стол, и ты в курсе, зачем. А раз так, то помоги мне! Да, для Буряце я — лох и тем не менее из-за стола я обязан встать победителем… Для меня выиграть у него — вопрос фамильной чести, и ты об этом знаешь. Так что, напрягись и думай, изобретай, предлагай… Но предлагай ни какие-то заумно-заковыристые мульки. типа на свист и на глаз. но нечто простое, как древко штыковой лопаты.
Учти, простота — залог надёжности, а значит, беспроигрышности… Мне нужен такой шанец. который бы не требовал от меня особых усилий и длительной тренировки и вместе с тем сработал бы безотказно…
— Вспомнил, Юлий Львович, есть такой шанец! — закричал Махмуд. — Будете играть на щуп. Об этой мульке Буряце никогда не догадается, потому что, во-первых, надо иметь соответственно обработанные пальцы, а во-вторых, судя по всему, он увлекся техническими «прибамбасами», напрочь забыв о существовании древних, как мир, ухищрениях… Ведь они, эти древние шанцы. сегодня никем не используются — все гоняются за магнитами и радиэлектроникой!
Организационные вопросы, связанные с проведением карточного турнира с Буряце, заставили Юлия Львовича вместе с Ирмой и сопровождающей их охраной во главе с Махмудом прибыть в Сочи на две недели раньше, чем там начинались гастроли знаменитого тенора театра «Ромен».
Заговорщики не стали останавливаться на собственной даче Герцога в районе озера Рица, а сняли отдельные номера в гостинице «Приморская».
Причем Ирму для подстраховки, на случай возможной проверки, поселили по разнарядке административнохозяйственного управления Министерства здравоохранения РСФСР…
План, разработанный Герцогом, начинался с посещения Ирмой кабинета начальника сочинского отделения «Союзпечати» Айвазяна Хачика Арамовича.
Именно на него, а не на начальника местной санэпидслужбы, по замыслу Герцога, должен был прийтись «главный удар».
Айвазяна предполагалось сначала запугать настолько, чтобы он беспрекословно изъял находящиеся в продаже игральные карты, а затем протянуть ему «руку помощи».
И, действительно, первая часть операции по ликвидации карт прошла без сучка и без задоринки.
Что касается второй, основной части операции по возвращению браслета, то здесь возникли некоторые сложности…
Представившись сотрудницей Минздрава РСФСР, Ирма вручила Айвазяну указание, предписывавшее в трёхдневный срок изъять из обращения игральные карты, находящиеся в продаже во всей курортной зоне Больших Сочи, поскольку они заражены геморрагической лихорадкой.
Бланк Министерства здравоохранения России, да ещё с грифом «Совершенно секретно», привёл начальника «Союзпечати» в состояние лёгкого шока — ничего подобного он в своей коммерческой практике ещё не встречал, так же как и такого очаровательного курьера из директивного органа…