Гроза Кавказа. Жизнь и подвиги генерала Бакланова
Шрифт:
В январе 1853 года Яков Петрович Бакланов несколько раз поднимался из Куринского к вершине хребта, где проводил он рекогносцировку 21 марта 1852 года против аула Исти-су, в 6–7 верстах от укрепления.
Каждый шаг дороги был им изучен. Воронка, с нее начинался подъем к вершине хребта по кустам. Затем примерно 5 верст тянулась к Мичику плоскость, на плоскости — уцелевшие после рубки просек чинары, спуск к Мичику голый, вырубленный, вычищенный. За чинаровым лесом открывался вид зимней Чечни. Налево — ущелье Мичика и темные массы леса, где дрались 18 февраля 1852 года. Ближе аул Гурдали, где шел бой 11 августа. Дальше влево белые стены аула Майортуп, который
Здесь у Мичика Барятинский собирал силы, чтоб в открытом бою разгромить Шамиля, истребить аулы между Мичиком и Гудермесом и прорубить от Мичика новые просеки к той паутине старых, которыми он исполосовал Малую и Большую Чечню. Эти новые просеки должны были сделать доступным для русских любой уголок Большой Чечни. В таком случае Шамиль терял ее и запирался в горах. И войско его оставалось без продовольственной базы.
27 января из Грозной в Куринское прибыл сам Барятинский. Тогда же подошли к укреплению 1-й и 5-й дивизионы Нижегородского полка с полковником Тихоцким.
28-го Барятинский выезжал к Мичику, осмотрел позицию и тропу, по которой Бакланов в прошлую зиму незаметно прошел Гассан-Винским ущельем к маюртупскому орешнику.
В этот же день, как бы ободряя казаков перед новыми боями, вышел приказ о награждении есаула Петра Березовского орденом «Святой Анны» 3-й степени за «разновременные» отличия «в делах и перестрелках» еще в 1851 году, есаулы Петр Ермилов и Иван Балабин за то же удостоились орденов «Святой Анны» 4-й степени, а один урядник и 4 казака получили с той же формулировкой «Георгиевские кресты». Счастливцами оказались Матвей Богачев, Трехостровянской станицы, Федор Горшков, Слащевской станицы, Григорий Леонов, Букановской станицы, Иван Бочаров, Распопинской станицы, и Егор Сафонов, Старогригорьевской станицы.
29 января 1853 года отряд Барятинского в Куринском состоял из 11 батальонов, 11 сотен казаков, 2 дивизионов драгун, 32 орудий. Командование конницей Барятинский поручил Бакланову.
Бакланов, приняв командование конницей, не оставил своих связей с лазутчиками. Алибей, обидевшийся из-за разгрома Гурдали, не появлялся (а может и погиб). Ничего, нашлись другие. Сообщили Бакланову, что против Барятинского на Мичике стоит сын Шамиля Гази-Мухаммед, но скоро будет и сам Шамиль. А редут Шуаиб-капа, некогда взятий нижегородскими драгунами, чеченцы восстановили. Помимо этого настроили они вдоль Мичика завалов на семь верст и укрепили разрушенный летом Гурдали.
Шамиль прекрасно осознавал, чем ему грозит новое наступление русских, и явился защищать Мичик с 20 тысячами верных воинов.
Барятинский от Бакланова узнал о присутствии Шамиля, но не атаковал. Казалось, он давал имаму возможность собрать еще больше войск. Бакланов же догадывался, что Барятинский ждет, когда у Шамиля и его войска закончится продовольствие.
По всему склону на расстоянии двух верст по ночам горели костры и издали казались звездами, похищенными с небес или павшими на землю. Вдали, выше и ниже по хребту, тоже мелькали звездочки от
30 января Бакланов с 7 часов утра с полком № 17, двумя сотнями линейцев, дивизионом нижегородцев, двумя ротами Самурского полка при 8 орудиях спустился к Мичику и как мог отвлекал чеченцев. За день потерял 3 лошади убитыми.
Барятинский в это время с 3 батальонами, 10 сотнями, дивизионом драгун и 6 орудиями отошел к Исти-су и оттуда по ущелью Гасан-Вин стал рубить просеку к Гурдали, готовить новую дорогу.
Подходившие на помощь батальоны становились лагерем, высылали цепь за овраг. В овраге били ключи, там солдаты набирали воду. С 1 февраля уже 5 батальонов под командованием Николаи 2 недели рубили здесь чинары и кусты.
Меж тем в далеком Петербурге 30 января ходатайство Воронцова удовлетворили: «По докладу нового ходатайства Вашего Государю Императору Его Величество соизволил допустить на этот раз изъятие собственно для генерал-майора Бакланова в уважение его заслуг и настоятельного Вашего о нем ходатайства».
Бакланов об этом не знал, 6 февраля он с кавалерией выходил к Мичику и устроил перестрелку, проверяя готовность чеченцев и выявляя расположение их сил. Пехоту же Барятинский по новой просеке вывел на Хобби-Шавдонские высоты, предполагая отсюда спускаться к Мичику, когда придет время. И здесь на всякий случай решили строить укрепление.
11 февраля отсюда же устроили рекогносцировку, обстреляли из орудий Гурдали и попытались перейти через Мичик, что вызвало у чеченцев всеобщую тревогу.
День выдался ясный. Офицеры штаба Барятинского рассмотрели в трубы самого Шамиля. Тот был в Аки-Юрте, стоял на мечети и тоже смотрел в зрительную трубу. Разглядели, что одет имам в черную черкеску, на голове белая чалма. Над Шамилем развевалось зеленое знамя с красными каймами. Догадались даже, что Шамиль наблюдает за русской кавалерией. Как только русская кавалерия угомонилась и отошла от Мичика, Шамиль сразу сошел с мечети и уехал в Бачи-Юрт.
По результатам дня Барятинский удостоверился, что переправляться надо здесь, а ключ позиции Шамиля — между реками Гонзолкой и Мичиком.
Казаки разведали, где лучше переправиться против позиций чеченцев, и доложили, что лучшее место — мыс Мичика и Гонзолки. Дальше вправо и влево Мичик в крутых берегах, обрывы глубиной в 10 сажен да и у Гонзолки берега сажен в 8. За рекой Шамиль с 19 наибами, войск у него 8 тысяч конницы и 12 тысяч пехоты, с местными ополчениями будет до 40 тысяч. На позиции непосредственно стоят 2000 чеченцев и 10 орудий (Барятинский предполагал, что орудий — 4–5). Орудия стоят на батареях из фашин.
Барятинский, выслушав разведчиков, вечером еще раз выходил глядеть на красные звездочки неприятельских огней за Мичиком и в глубине души решил двигаться в обход флангов чеченской позиции, но скрывал свое решение до последнего момента.
16 февраля, наконец, он отдал приказ готовиться наступать через Мичик.
Диспозиция предполагала, что два батальона, один от Куринского полка, 2-й от полка Паскевича, под командованием полковника Левина с 10 тяжелыми и 4 легкими орудиями должны в 10 утра 17 февраля спуститься к Мичику, стать в 100 саженях от берега и открыть огонь по укреплению. В полдень штурмовая колонна из 3-го и 5-го батальонов Куринского полка под командованием полковника Николаи при 4 орудиях и с лестницами и фашинами должна спуститься к Мичику и атаковать оные укрепления.