Гроза панцерваффе
Шрифт:
Комбриг Катуков через связного получил записку:
«Генерал-майору Катукову!
Командующий армией приказал мне в связи с угрожающим положением на участке Федюково — Деньково и возможностью прорыва противника в направлении шоссе подчинить себе пять танков, которые направлялись в ваше распоряжение.
Прочитав записку, комбриг передал ее Кульвинскому, который сохранил ее в штабных документах. Доватору простили его «самоуправство», потому что в эти дни ему пришлось тоже нелегко. Немцы, получив отпор у Федюкова, начали развивать наступление на Язвище. Штаб корпуса оказался в полуокружении. Не поддержать конников Катуков не мог, направил
44
Катуков М. Е. На острие главного удара. С. 90.
Когда немецкие танки подошли к селу, Молчанов из засады с короткой дистанции подбил 4 вражеские машины, за что Доватором был представлен к ордену Красного Знамени.
21 ноября Катуков получил приказ отвести бригаду на новый рубеж обороны, в район населенных пунктов Назарово, Медведки, Фелюкино. Этот день стал для танкистов знаменательным: бригаде было вручено гвардейское знамя. Для его вручения приехал член Военного совета 16-й армии А. А. Лобачев.
Торжества проходили без комбрига. Выводя бригаду из окружения, он простудился, слег окончательно. Лобачев, узнав о болезни командира, навестил его. Михаил Ефимович лежал в хате у приветливых хозяев деревни Назарово. Тут же находились врачи Дмитрий Черновалов и Наталья Пухтаевич, делавшие все возможное, чтобы как можно скорее поставить на ноги генерала.
Катуков очень сожалел, что не мог принять участия в церемонии награждения бригады. Такое событие, говорил он члену Военного совета, бывает один раз в жизни.
Лобачев пожелал комбригу скорее поправиться и стать в строй, а Дмитрия Черновалова попросил проследить за тем, чтобы генералу дали возможность спокойно полежать хотя бы один день, приставив к нему медсестру.
Закаленный организм Катукова переборол простуду, он стал быстро поправляться. Возможно, его выздоровлению способствовала медсестра санитарного взвода Е. С. Красавцева, которая проявляла особую заботу о своем пациенте.
О Екатерине Сергеевне следует сказать особо. Впоследствии она станет женой Михаила Ефимовича, пройдет с ним фронтовыми дорогами от Москвы до Берлина, будет находиться рядом до последних дней его жизни.
В мае 1941 года жена Катукова Ксения Емельяновна умерла от рака. А тут война. Обзаводиться новой семьей было некогда. И вот в бригаду приехала группа корреспондентов Всесоюзного радио, в составе которой находилась и Е. С. Красавцева.
Екатерина Сергеевна рассказывала:
«Я работала во Всесоюзном радиокомитете при СНК СССР, в редакции „Последних известий“. Стенографистка. Военная специальность — фельдшер. Обязана была призываться через военкомат, но редакцию перевели на военное положение и подчинили политуправлению Западного фронта. Я была зачислена в штат этой редакции как военнообязанная.
Редакции было поручено сделать репортаж о части М. Е. Катукова, о ее людях и командире. Бригада Катукова находилась в октябре 1941 года в районе станции Чисмена в резерве фронта. Ответственным корреспондентом за этот репортаж был назначен Юрий Арди, и я поехала с ним в командировку для сбора и оформления материала.
Так я встретила Михаила Ефимовича. Было решено, что я останусь с ним. Я ему нужна, он был нужен мне. У нас было красивое чувство, хотя рядом шла жестокая война» [45] .
45
Из неопубликованных писем автору очерка.
У войны не женское лицо, но женщины вносили посильный вклад в дело разгрома гитлеровских войск. Екатерина Красавцева выполняла любую работу, первое время была машинисткой при штабе. Был издан даже такой приказ: «Гражданку Красавцеву Е. С. зачислить на штатную должность вольнонаемной машинистки оперативного отдела с 20.09.42 г. Никитин. Жуков» [46] .
И все же предпочтение было отдано медицине. Екатерина Сергеевна перешла в медико-санитарный взвод и попала в заботливые руки Натальи Пухтаевич, у которой за время войны многому научилась.
46
ЦАМО
…Обстановка под Москвой накалялась с каждым днем. Столице угрожала смертельная опасность. Немцы прорвали фронт в полосе 30-й армии, одновременно нанесли удар в районе Теряевой Слободы и начали обходить с севера Истринское водохранилище. 23 ноября после тяжелых боев наши войска оставили Клин и Солнечногорск. 16-я армия заняла восточный берег реки Истры и Истринского водохранилища.
26 ноября части 1-й гвардейской танковой бригады отошли во второй эшелон армии и стали готовиться к обороне в районе Лисавина, Небогаткова, Адуева, Алексина. Предстояло срочно отремонтировать поврежденную технику. Дынер просил на это два-три дня, докладывал, что на СПАМе скопилось до 35 танков и много грузовых машин. Ремонтники работали круглосуточно, отдыхали по три-четыре часа. И все равно не управлялись. Катуков просил приложить все силы, танки ему нужны были позарез, иначе нечем держать оборону.
На помощь Военного совета армии — надежды никакой. На запрос комбрига подбросить хотя бы с десяток танков пришел ответ:
«Обстановка сейчас такая, что не приходится думать о передышках, формированиях и т. д.
Сейчас ценность представляет каждый отдельный боец, если он вооружен.
Деритесь до последнего танка и красноармейца. Этого сейчас требует обстановка.
Налаживайте все в процессе боя и походов.
47
Воробьев Е. З. Москва. М., 1986. С. 293.
Что тут скажешь? Командарм по-своему прав. Решено было обратиться к ремонтникам, просить их еще раз напрячь усилия, восстановить в ближайшее время подбитые танки. Написали им письмо, под ним поставили подписи Катуков и комиссар Бойко.
Ремонтно-восстановительную роту возглавлял капитан Павел Михайлович Жуков, человек опытный, в 1935 году окончивший школу танковых техников. Ему ли не знать, как нужны для бригады боевые машины. Ремонтники ответили: «Для социалистической Родины, для защиты родной Москвы мы приложим все силы, чтобы еще быстрее и качественнее восстановить наш грозные танки. Мы будем работать день и ночь в любых условиях, но поставленные задачи выполним» [48] .
48
Катуков М. Е. На острие главного удара. С. 94.
Бойцы-ремонтники 1-й гвардейской танковой бригады при двадцатиградусных морозах, зачастую в поле, не на базе, восстанавливали танки и другую боевую технику. Наверно, о них либо о таких, как они, писал в 1941 году поэт Александр Прокофьев:
Вся Родина встала заслоном, Нам биться с врагом до конца, Ведь пояс твоей обороны Идет через наш сердца! Идет через грозные годы И долю народа всего, Идет через сердце народа И вечную славу его!Между Снегирями и Москвой, как челнок в ткацком станке, сновал вездесущий П. Г. Дынер. На московских заводах он умудрялся добывать запасные части, детали, инструмент. И дело спорилось. К началу декабря бригада получила 11 танков. Спустя много лет Павел Григорьевич вспоминал: «В оборонительных боях под Москвой на Волоколамском направлении и в последующих наступательных боях 1-я гвардейская танковая бригада не выходила из боя 6 месяцев, восстанавливая свои поврежденные танки на ходу, пополняясь новыми и принимая боевые машины от выводимых на переформирование танковых частей» [49] .
49
Дынер П. Г. Воспоминания. Из архива автора.