Грозный отряд
Шрифт:
Глядя в огонь, Коул прислушивался к тому, как барабанит дождь по полуразрушенному куполу храма. Им удалось развести небольшой костер, найдя сухое место там, где крыша была почти невредимой. Громкие раскаты грома соперничали с потрескиванием пламени и храпом Джерека, пытаясь перекрыть голос Гарретта, который рассказывал Бродару Кейну об их группе. Напряженность несколько спала, хотя некоторым из Осколков по-прежнему было неуютно в присутствии двух седеющих воинов.
— А это Саша, наш лучший подстрекатель, — продолжал Гарретт. — Она плетет интриги,
«Слишком боится сделать то, что нужно», — подумал Коул. Если бы это зависело от него, Осколки боролись бы против Салазара куда более открыто.
— Вот Викард, наш алхимик, он изготавливает наркотик, который позволяет нам защищать свои мысли от тех магических мутантов в небе. Слишком большие порции этого средства могут быть опасными, и наши запасы в последнее время, кажется, истощились.
— Чем сильнее мы напираем, тем больше этого нужно, — горячо заметила Саша. — Мы же говорили об этом, Гарретт.
— Я знаю, — мягко произнес наставник Коула. — Это просто мое наблюдение. Ингредиенты дорожают, их становится все труднее доставать. Я стараюсь поддерживать наши запасы по мере сил.
— Ты видел нашего врача в действии, — продолжал Гарретт, указав в сторону худого старика, сидящего напротив.
Коул прищурился. Он не сомневался, что Реми испытал болезненное наслаждение, с треском вернув его нос на место. Ему пришлось изо всех сил сдерживаться, чтобы не завопить, а слезы так и катились по лицу градом. Во всяком случае, ребра только ушиблены, но не сломаны. Реми предупреждал, что ему следует избегать любого физического напряжения по крайней мере в течение пары недель, но Коул спокойно решил проигнорировать его рекомендации. Герои не рассиживают в ожидании, пока затянутся их раны.
Бродар Кейн широко улыбнулся ему. Даварус невольно улыбнулся горцу в ответ. Как и Коул, старый варвар — явно человек действия.
— А эти здоровые парни? — спросил Кейн, кивнув за костер.
Коул нахмурился. Ему не нравились братья Урич, с которыми приходилось нелегко, когда Гарретт его растил.
— Арам и Гармст, — ответил Гарретт. — Близнецы, если ты не догадался. Они — самые свирепые бойцы в группе, — добавил он, к неудовольствию Коула.
— Если нужно кого-то убить, мы — к твоим услугам, — проворчал Арам, метнув сердитый взгляд в Бродара Кейна.
Коул не смог удержаться:
— Но не проси их ни о чем более сложном, чем ударить по чему-нибудь, — язвительно заметил он. — Я слышал, по утрам они проверяют друг у друга штаны, чтобы не надеть их задом наперед.
Он осклабился, глядя в лица сидевших вокруг костра. Бродар Кейн тихо усмехнулся. Братья Урич бросали на него взгляды, сулившие суровое возмездие. Все остальные смотрели на него спокойно, за исключением Саши, на лице которой играла легкая улыбка. По мнению Коула, это того стоило.
— А теперь — к делу, — изрек Гарретт. — Прошлой ночью мне кое-что стало известно, и это не может ждать. Салазар вызвал своих Манипуляторов в Обелиск. Всех до единого.
«Что?» — Коул не верил
— Манипуляторы — это элитные бойцы Салазара, — добавил он, заметив озадаченное выражение на лице Бродара Кейна.
Гарретт, сидевший на корточках, подвинулся и медленно выдохнул. Он до мельчайшей детали выглядел богатым и успешным купцом, и, по мнению его партнеров в картеле Серого города, он им и был.
Никто из его коллег и помыслить не мог, что большую часть своего значительного богатства он тратил на финансирование мятежной организации, нацеленной на свержение тирана Сонливии. Коул нежно любил своего приемного отца, но знал, что, когда придет его время взять в руки бразды правления и повести за собой Осколков, он достигнет большего, чем унижение нескольких магистратов. Он увидит смерть лорда-мага.
— Война за Небесные острова не закончится с поражением нашего флота, — говорил Гарретт. Прижав руку к животу, он состроил кислую мину. — Политическая ситуация в Благоприятном краю — на грани. Мариус из Призрачного Порта и Белая Госпожа из Телассы знают, что Сонливия ослаблена. Салазар будет стремиться нанести ответный удар, и быстро. Он не примирится с тем, что его низвели до положения третьей силы в Благоприятном краю.
— Но зачем же собирать всех Манипуляторов? — спросил Викард, потирая нос.
Коул заметил, что он это частенько делает.
— Он занимается великой магией. Магией в таких масштабах, каких не пытались достичь многие годы. Он ее откачивает.
— У своих Манипуляторов? — воскликнула Саша. — Это возможно?
Гарретт кивнул.
— Салазару служат по меньшей мере сорок Манипуляторов. Первозданная магия, которую он накапливал десятилетиями, вложена в мечи и копья, щиты и шлемы, что делает Манипулятора совершеннее любого обычного солдата. Тем не менее эта магия все еще связана с ним, он может ее использовать и добавлять к собственным гигантским резервам. Он может готовить заклинание, чтобы учинить опустошение невиданных со времен Войны с Богами масштабов, когда он и равные ему совершили убийство богов. Убили ту самую богиню, в храме которой мы сейчас укрываемся.
Все на время умолкли. В конце концов заговорил Коул:
— Манипуляторы Салазара защищают территорию Сонливии от всякой мерзости и других угроз. Если он поглотит их магию, они станут бесполезными. Он не может позволить себе потерять исполнителей своей воли. Или может?
Внезапно ему жутко захотелось вновь обладать Проклятием Мага. Он бросил взгляд на Бродара Кейна и магический кинжал на его поясе. Словно прочитав его мысли, горец положил руку на оружие. Другой рукой он поднес ко рту старое яблоко и, откусив последний кусок, бросил огрызок в огонь.
— Салазар крайне жесток, как все мы знаем. Он сделает все, что потребуется, чтобы достичь своих целей, — заявил Гарретт. Он снова потер живот, прежде чем продолжить. — Небесные острова — величайший источник первозданной магии в известном мире. Существующие запасы Сонливии иссякнут в течение десятилетия. Лорд-маг, который овладеет Небесными островами, сделает все, чтобы удержать их навсегда. Манипуляторов можно заменить, новое оружие — выковать и передать тем, кого Салазар сочтет подходящими.