Грозовой фронт
Шрифт:
Невзрачный тип, который беседовал с Лерой, ушёл недалеко. Он воспользовался прикрытием дизайнерского нагромождения ближайшего лабиринта и тенью от балкончика и прошёл не к выходу, а в левый дальний угол зала. С этой позиции он хорошо видел и столик Леры, и входную дверь. Когда Лера поднялась из-за столика, «невзрачный» замер и проводил её взглядом. А когда
— Это Чёрный Лис, — негромко сообщил он собеседнику на другом конце закрытой линии. — Будьте готовы. Процесс пошёл. Приманку держите постоянно в гриме.
— Понял тебя, Лис, уходи. В Старой Зоне становится опасно. Зашевелились жжёные.
— Клуб жжёных?
— Да. Леший связался с Коваленко и передал ему посылку от Механика. Мы не знаем, что в посылке, но предполагаем худшее.
— Это может расстроить наши планы?
— Нет, наш замысел с кристаллом и приманкой никак не связан с планами жжёных. Но нам всё равно следует учитывать общие изменения обстановки в Зоне. Будь бдителен, Чёрный Лис. До связи.
— Буду, — Чёрный Лис бросил внимательный взгляд по сторонам.
В баре ему явно не требовалась повышенная бдительность. Единственный неуместный здесь, а потому подозрительный субъект, наверняка офицер-чистильщик в штатском, полминуты назад покинул место за столиком на балконе и направился к выходу. Чёрный Лис выдержал паузу, ещё раз внимательно осмотрелся и тоже вышел из «Повода для паники».
Пластические операции, даже сделанные лучшими хирургами и за огромные деньги, это противоестественно. После них почти неделю не чувствуешь собственное лицо, не можешь нормально управлять мимикой, а какие синяки под глазами остаются — страшно вспомнить! Потом всё проходит, восстанавливается чувствительность, мимика, сходят синяки, но… надолго, очень, очень надолго остаётся главное неудобство. Ты не сразу узнаёшь себя в зеркале. И это сначала пугает, затем раздражает, а после и вовсе бесит. Пусть ты стал красавцем, или пусть теперь ты в безопасности, поскольку тебя мать родная не узнает, а не то что враги, но это уже не совсем ты. Особенно в пьяном виде.
«В этом виде ты и раньше не слишком на себя походил. Так что… свыкнется, слюбится».
Человек
— Вруби метаболический имплант, отставь стакан с пойлом и внимательно слушай, — неожиданно включился специальный канал связи.
— А-а, привет, Механик, — едва слышно ответил «завсегдатай». — Я не пьян, не волнуйся. Я проследил за ними. Всё нормально. Кристалл у Леры. Сделка состоялась.
— Что сказал Лис своему нанимателю?
— Что процесс пошёл. Попросил держать приманку наготове. Потом переспросил что-то, упомянув клуб жжёных.
— Всё правильно. Я так и хотел. Леший ни от кого не скрывал, что идёт к Коваленко и несёт посылку от меня.
— Как ты хотел, так и вышло, — согласился человек. — Начнем действовать?
— Время в запасе есть. Жди указаний.
— Опять «жди указаний»?! Я устал сидеть в резерве, Механик! Я хочу поучаствовать как-нибудь более… весомо!
— Гордыня всегда была твоим главным недостатком, Каспер. Неужели она никогда не мешала тебе? Сейчас выгодно, чтобы ты оставался в тени. Пусть все по-прежнему считают тебя мёртвым. Это грамотный тактический ход. Он часто даёт очень хорошие результаты. Дело Сухова — тому яркий пример.
— Хорошо, Механик, я потерплю. Но недолго, предупреждаю. Мне надоело быть безвременно воскресшим призраком!
— Скоро всё решится, Каспер. Помнишь, когда-то давно я говорил, что локаций Зоны на самом деле не пять, а шесть?
— Я думал, ты имеешь в виду Узел или то запредельное пространство… со сталтехами, о котором год назад усиленно шептались во всех барах Старой Зоны.
— Скоро всё решится, — повторил Механик. — И тогда мы всё поймем. А пока терпение, дружище. Новая история не за горами…