Грозовой фронт

Александрова Евгения

Дядя сощурился. Оглядел её целиком, наверняка слишком исхудавшую, исцарапанную и потрёпанную, но ей казалось, она стала на голову выше. И теперь не приходилось смотреть на дядю снизу вверх и было легче.

— Ты всегда была слишком упрямая, прямо как мать.

— Моей мамы… больше нет, она не пропала. Я знаю это. Теперь знаю, — колючим комом сдавило горло. — Её нет, — зачем-то повторила она почти беззвучно.

“И я чуть не умерла. Десятки раз. Прошла по краю смерти, но выжила. Нашла себя и то, что всегда было

внутри, то, чего вы так боитесь. Но об этом я тебе не скажу.”

Дядя прошёл по комнате, заложив руки за спину.

— Мой братец Крастольф был старый дурак, который выбрал себе слишком молодую и бедовую жену. И дочка-то пошла вся в неё…— сказал он себе под нос, глядя в маленькое окно на немного разошедшихся селян.

Джейне на миг показалось, что в его словах проскользнуло знание о том, кто она и её мать на самом деле. Но, может, только показалось.

— И я не знаю, что теперь с тобой делать, Джейни, — вдруг добавил он, не отрывая взгляда от улицы.

Там послышался лай, шумный топот мальчишек и их крики, а потом вдруг знакомый голос, который что-то говорил собравшимся у дома. По спине пробежали мурашки, а потом дверь распахнулась. Склонившееся к западу солнце ворвалось в дом, заставило сощуриться и прикрыть глаза ладонью. А в свете ярких лучей Джейна разглядела силуэт того самого Серого, что два месяца назад собирался забрать её в храм.

Значит, он так и не ушёл из деревни.

Глава 4. Тайны Ивварского двора

— Стойте же, Ваше Величество! — смеясь, воскликнула Талира, хватаясь за высокую спинку стула.

Мягкие туфли заскользили по мраморному полу. От бега и прыжков причёска окончательно развалилась, и волна светлых прядей окутала одно плечо, волосы полезли в лицо. Талира с силой дунула, отгоняя их от глаз, подобрала подол и снова погналась за юным наследником престола.

Казимир, семилетний сорванец, с хохотом доскакал до заветной колонны и принялся стучать по ней кулаком.

— Я первый, я первый! Ты снова проиграла.

— Сдаюсь, — Талира выдохнула, тугой корсет сдавливал грудь и ужасно мешал.

— Вашвеличество, — заботливой пташкой порхала рядом Анабель. — Вам надо отдохнуть! Вам нельзя так бегать после болезни. Прошу вас, передохните и выпейте настойку!

Та жуткая лихорадка, что охватила её в Меригосте, давно прошла, но перепугала придворных лекарей она сильно. Так бледна и беспомощна была Талира несколько дней, что некоторые наверняка уже готовились завернуть её в торжественный — императорского цвета — бордовый саван и проводить в последний путь.

Талира упрямо тряхнула головой.

— Ладно, ладно, моя дорогая Анабель. Только не начинай снова, у меня всё хорошо. И налей мне чего-нибудь прохладного, лучше воды.

Казимир скорчил дразнящую гримасу, показал кончик языка и схватил со стола круглобокое красное яблоко.

Маленький,

но очаровательный сорванец. Тёмные кудрявые волосы растрепались, на пухлых щечках горел румянец, а в золотистых глазах — торжество. Несмотря на точёность и аристокрастичность черт лица, было в них что-то простое и душевное. Какие они разные с надменным, заносчивым Нотэри.

От воспоминания о старшем наследнике благодушное настроение Талиры точно водой смыло, лоб невольно нахмурился, а пальцы, сжимающие подлокотники глубокого кресла, до побелевших костяшек вжались в покрытое лаком дерево.

Всё чаще ей казалось, что Нотэри не остановится ни перед чем в своём стремлении занять трон и уничтожить её, как помеху и досадное наследие почившего отца. А известие о казни "Алекса", которого, как сбежавшего колдуна, преступника и отродья Тёмного, опасались полстраны, он и его приближенные восприняли не с ожидаемым одобрением, а будто бы неудовольствием. Хотя даже Эван поверил, что всё свершилось как должно. Но ничего не изменилось, а напряжение внутри двора только продолжало расти и всё это... угнетало.

Талира отвернулась к окну и вздрогнула, когда к ней подошёл Казимир.

— Не грустите, Ваше Величество, — младший наследник престола улыбнулся. — В следующий раз вы обязательно меня догоните, — серьёзно сказал он, заглядывая ей в глаза. И протянул своё надкушенное яблоко.

Нет, ну что за простодушие и обаяние! Талира с улыбкой откусила кусочек, а потом перехватила зазевавшегося мальчишку и усадила к себе на колени.

— В следующий раз я обязательно тебя обгоню! — подтвердила она.

Казимир утвердительно и серьёзно кивнул, а она защекотала его и стиснула, хохочущего, в своих объятиях. Такие минуты детских игр и простого веселья выдавались крайне редко, в остальное время юный наследник был занят бесконечными учителям, гувернантами, вереницей обязательных занятий и упражнений — Талира лично проследила за тем, чтобы его воспитанием занимались лучшие люди со всей Империи, лучшие и самые преданные ей лично. Эван иногда удивлялся тому, как привязалась Талира к младшему наследнику, но кроме мыслей о собственном будущем что-то ещё притягивало её к этому мальчику, пока ещё очень открытому и мягкому.

Может быть то, что у неё мог быть такой же, разве что младше. С тёмными, чуть волнистыми волосами и проницательным взглядом серых глаз. Но думать об этом было слишком больно, потому что от этого счастья она отказалась сама... те самые пять лет назад. И отказалсь навсегда, как сообщил позже с прискорбием лекарь, удостоенный когда-то высочайшего доверия хранить императорскую тайну.

Но хватит. Отныне не осталось ни сил, ни времени на пустые воспоминания.

— Ваше Величество, вы можете пожаловать в обеденный зал, всё готово к трапезе...