Грубая обработка (сборник)
Шрифт:
– Как ваши царапины, Чарли?
– Ярко-красные, сэр.
– На снимке, напечатанном в газете «Пост», вы выглядите, как после трех раундов с Майком Тайсоном.
«ПОЛИЦИЯ РАЗОРВАЛА КОЛЬЦО НАРКОБИЗНЕСА В ГОРОДЕ» – гласил заголовок. «Инспектор производит драматический арест в духе Робина Гуда». В статье был также абзац о том, как проходила операция, но имя Грабянского там не упоминалось. В заметке на второй странице приводились слова Нормана Манна из бригады по борьбе с наркобизнесом о том, что аресту предшествовали месяцы тщательной оперативной
– Я попал в газеты раньше, чем вы, сэр, – заметил Резник.
Относительно ареста дочери Скелтона не было никаких упоминаний ни в газетах, ни в передачах местных радио и телевидения. Главный инспектор согласился, что, учитывая отсутствие правонарушений в прошлом, против Кейт не будет возбуждено дело. Пострадавшим фирмам был возмещен причиненный ущерб, принесены извинения и дано обещание, что в магазинах будет усилен полицейский контроль.
– Звонил Том Паркер, – сообщил Скелтон. – Принята отставка Джеффа Харрисона. По всей вероятности, он возглавит новое агентство по вопросам безопасности в южной части Лондона, которое будет заниматься защитой домов от грабежей, наружным наблюдением, трудоустройством бывших сотрудников полиции и так далее. Кстати, Грайсу предъявлены обвинения?
– По тридцати семи случаям ограблений. Грабянский предоставил нам список в полметра длиной. У него исключительная, прямо фотографическая память.
– Фоссей?
Резник скорчил гримасу.
– Он пойдет в суд с воплем о своей невиновности.
– Вы думаете направить его дело в суд?
– Хотелось бы, но нет твердой уверенности в том, что мы получим нужный результат.
Суперинтендант полистал бумаги на столе.
– Да, надо предъявить суду что-то более серьезное, чем это.
– Постараемся.
Скелтон кивнул.
– Я вспомнил, что собирался спросить вас, Чарли, как идут дела с продажей дома?
– Кажется, кто-то сделал предложение. Я собираюсь посмотреть новое жилье сегодня вечером, на всякий случай.
– Другой дом?
Резник покачал головой.
– Квартира.
– Это лучше, Чарли. Более разумно. Зачем вам нужен целый дом?
«Он нужен котам», – подумал Резник, но не произнес этого вслух.
Комната уголовного розыска бурлила, как во время объявления тревоги. Непрерывно сновали люди, шумели громкие голоса. Резник едва услышал крин Пателя и увидел, как тот показывает на один из телефонов. Он протолкался между сотрудниками и поднял трубку с кипы розовых формуляров, на которые она была положена.
– Резник.
– Инспектор Резник?
– Да. Кто это?
– Дайана Вулф.
– Дайана…
– Не говорите, что вы уже забыли меня.
– Нет. – Он уловил улыбку в ее голосе и представил смену оттенков красного цвета, когда она встряхивала головой. – Я просто поражен.
– Вы теперь звезда, знаете ли.
– Да-да, – пробормотал Резник. Она промолчала, тогда он добавил: – Ну, это так – пятиминутная сенсация.
– Нет, меня вы действительно поразили.
– Спасибо, но не стоит
– Вы еще и скромны.
«Зачем она звонит? – хотел бы знать Резник. – К чему все это?» Шум вокруг него не утихал, и ему пришлось крепко прижимать трубку к уху.
– Во всяком случае, поздравляю.
– Спасибо.
«Дурачок, – думал Резник, – пригласи ее хоть на рюмку вина. А еще лучше на обед».
– Может быть, жизнь еще сведет нас снова, – вымолвила Дайана Вулф. – Пока.
Некоторое время Резник молча смотрел на телефонный аппарат, потом положил трубку.
– Она будет выглядеть гораздо лучше, после того как в ней появится мебель, – обратилась Клер Миллиндер к Резнику.
Стены были оклеены тонированной бумагой. Проходя через кухню, она включила вытяжной вентилятор, чтобы убедиться, что он работает, в туалете бросила комок бумаги в унитаз и спустила воду, проверяя, что и здесь все в порядке.
– В каждой комнате, – сообщила она, – имеется двойная розетка.
Если бы Резник встал на цыпочки, он смог бы оставить отпечатки пальцев на потолке.
– Ну и как вам? – спросила Клер.
Они стояли у окна с алюминиевой рамой и двойными стеклами. Резник не мог с уверенностью сказать, видит ли он на стекле отражение квартиры, в которой они находились, или же квартиру напротив, которая была совершенно такой же.
– Думаю, что в течение месяца я сойду с ума, – отозвался он.
– Пойдемте и выпьем чего-нибудь. Потратим часть моих комиссионных.
– Если вы имеете в виду то, что получите от меня, то нам повезет, если удастся выпить простой воды.
– Ладно, пойдемте. Мы найдем хорошее новозеландское вино, а завтра прямо с утра я позвоню этим людям и скажу, что мы приносим извинения, но сделка не состоится. – Она заперла за ними дверь квартиры на ключ, взяла под руку Резника и направилась к машине. – Покупатель передумал.
– Вы ведь понимаете, что я не собираюсь сидеть дома безвылазно?
Кейт смотрела на родителей с другого конца гостиной. На экране телевизора что-то мелькало, но никто не смотрел туда.
– Мы это знаем, Кейт, – сказал Скелтон. Его жена поднялась и вышла из комнаты.
– Я не могу торчать здесь, как морковка на грядке.
– Тебя никто не заставляет делать это.
– Она, – заявила Кейт, кивнув на звук посуды на кухне.
– Это не так.
– Ты уверен?
– Кейт, когда ты выходишь из дома, мы хотели бы знать, куда ты идешь.
– Я говорила тебе и раньше, когда ты спрашивал.
– Говорила правду?
Она на некоторое время отвела взгляд на экран телевизора.
– Пожалуй, нет.
– А теперь?
– Да. Хорошо. Я попытаюсь.
– Нет. «Попытаюсь» – этого мало.
– Хорошо. Я буду говорить тебе, куда я иду. Буду сообщать весь маршрут. Удовлетворен?
Скелтон внимательно посмотрел на нее.
– А остальное?
Она вытащила из-под себя ноги, встала и пошла к лестнице, направляясь в свою комнату.