Грубые развлечения
Шрифт:
– Не гуляю. И не собираюсь... А ты откуда знаешь, гуляю я или нет?
– Так это я же спец по части информации... Я когда откинулся, сразу в Москву...
– Откинулся?
– Ага, срок мотал.
– За сводничество?
– Нет, за угон... Уважаемая, между прочим, статья...
– Вот и чеши к тем, кто тебя за это уважает...
– А если меня к тебе тянет?
– Тогда застрелись.
– Счас... У меня, между прочим, любовь...
– Надеюсь, не ко мне?
– Ну и к тебе что-то
– И за сколько ж ты ее сдаешь? – не удержалась, съязвила Ася.
– Ни за сколько... Классная бикса. Но тупая... Но я не об этом.
– Откуда ты про него знаешь? – вскинулась Ася.
– Так я за вами наблюдал. Я давно за тобой охочусь. Адрес свой домашний ты тогда на море мне говорила, вот я и запомнил. Ну и вычислил тебя. А когда с Дмитрием увидел, грешным делом, решил, что у вас ай лав ю. Думаю, гляну-ка, где он живет. Поехал за ним. Домик такой клевый. И телка из него клевая выходит. Я к ней. Думал, жена, ни фига, работает у твоего Димы...
– Зачем ты мне все это рассказываешь?
– А затем... – хмыкнул Родик. – Интересно было узнать, трахаешься ты со своим Димой или нет... Не трахаешься, а то бы я вас спалил. И муж бы твой все узнал... А может, и не узнал бы. Если бы ты мне за молчание заплатила. Бабки у тебя есть, я знаю...
– Ну и свинья же ты! – Ася одарила его негодующе-презрительным взглядом.
Этот гад следил за ней, чтобы накопать компромат на нее. Шантажировать ее решил. Но, к счастью, она чиста перед мужем. И Родику не на чем ее разводить...
– Свинья – это ты, – гнусно хохотнул он. – Помнишь, как в грязи валялась...
Все, ее терпение кончилось. Ася выбралась из машины, обошла ее, открыла дверцу. Родик мужик здоровый, крепкий, но в ней было столько злости...
Он и не думал, что Ася сможет вырвать его из машины и положить на асфальте. Но она это сделала. И ногу ему выкрутила так, что завыл он на всю округу...
Она ждала, что Родик объявится снова. Но шло время, а о нем ни слуху, ни духу.
Родик дал знать о себе через два месяца. Позвонил ей на сотовый. Как он узнал ее номер?
– А так и узнал, – ответил он на ее незаданный вопрос. – Я всегда рядом, ау...
– Что б ты сдох!
– Да нет, родная! Подыхать ты будешь! Выгонит тебя муж на улицу в чем мать родила, опять по рукам пойдешь... Но если ты хорошо попросишь, я тебя подберу...
– Что. Тебе. От меня. Надо...
– Да хочу рассказать, как ты в грязи валялась... Э-э, извини, не в грязи. В песке. Вспомни, как ты в Анапе развлекалась? Море, песок, и мы – я, Митька и Жорик. Лихо ты зажигала, так и захотелось запечатлеть тебя для истории... Короче, есть кассета. Ну, о-чень интересная! Хочешь, я ее твоему мужу отдам? Он посмотрит, возбудится... Уж здесь одно из двух, либо он тебя трахнет, либо убьет. А если трахнет, то потом на хрен пошлет.
Ася помнила, чем она занималась в наркотическом угаре. Да, было такое – море, песок, солнце, секс. Но чтобы ее снимали на видео, не помнила... Хотя нет, что-то было... Да, было. Тогда ей было все равно. Тогда, но не сейчас...
– Ты блефуешь! – холодея, выдавила она. – Нет у тебя ничего...
– А вот и есть... Я тебе еще в прошлый раз хотел кассетку скинуть, но так ты ж меня из машины попросила... Не думал я, что ты такая дерганая... Кстати, за физический ущерб с тебя причитается. Три штуки баксов. Это к тем двадцати, которые с тебя за пленочку причитаются...
– Что с меня причитается?
– Двадцать тысяч баксов. За пленочку... А ты как думала? Я эту кассету храню возле сердца, как память о нашей веселой молодости. Может быть, я каждый день ее пересматриваю... А ты хочешь, чтобы я так просто ее тебе отдал? Нет, даже не думай... Двадцать три тысячи – и кассета твоя.
– Это все давно было. У тебя не может быть никакой кассеты...
– Вот отнесу ее твоему мужу, и убедишься.
Ася приняла решение.
– Двенадцать тысяч, – назвала она цену.
Это были все свободные деньги, которыми она могла распоряжаться по своему собственному усмотрению.
– Нет, двадцать три, – не согласился Родик.
– Двенадцать. И прямо сейчас... Называй адрес!
Она понимала, что совершает ошибку. Не должна она ехать к Родику домой, не должна платить ему за молчание. Шантажист не остановится. Но так хотелось поскорее развязаться с этой кошмарной историей. Это желание занозой сидело в голове.
Ася ехала к Родику. По пути заскочила в банк, сняла со счета двенадцать тысяч.
Родик жил в Бирюлеве. В квартире он был один.
– О! Какие люди!
Фигляр хренов.
– Не юродствуй... Ася прошла в комнату. – Где кассета?
– Вот, пожалуйста! – Он показал видеокассету. – Деньги при тебе?
Она достала из сумки деньги. Показала и положила обратно.
– Как убедиться в том, что у тебя нет дубликата кассеты?
– Тебе будет мало моего честного джентльменского слова? – ухмыльнулся он.
– Таких джентльменов в деревянные фраки нужно одевать. И на два метра в глубь земли...
– А таких шлюх, как ты, нужно драть и в хвост, и в гриву! – осклабился Родик.
Лучше бы он этого не говорил. Вне себя от злости, Ася схватила его за грудки и провела подсечку. Родик упал. При падении ударился головой о столик. Лежит, не шевелится, и столик перевернут.
– Эй, а ну поднимайся! – она несильно пнула Родика по ноге.
Но тот по-прежнему не подавал признаков жизни. Ася склонилась над ним, нащупала шейную артерию. Пульс отсутствовал... Она убила его. Черт возьми! Она его убила!