Группа Авансюр
Шрифт:
Во время спасения несколько отсыревших припасов, для чего пришлось из обломков галеры изготовить плот, топор мы нашли тут же на корме, Монах случайно заметил в утесе вход в пещеру или грот, мы так и не поняли. После переправки уцелевшего груза сразу направились туда. Это было похоже на катание шаров сильно подвыпившим игроком в бильярд. Волны, хоть и утихли, но именно в утес бились по-прежнему с отчаянной злобой наркомана, лишившегося дозы, норовя превратить наш плот в груду сломанных досок. Только с третьего раза нам удалось завести собранное в стиле «Лего», скрепленное обрывками веревок и слюнями чудо инженерной мысли полных олухов в деле судостроении внутрь грота. Слава игровым богам, что наделили
Несколько часов отдыха, и миссия по спасению трех рядовых Райанов к полуночи достигла своей кульминации. Новый плот, на этот раз, всячески перевязанный для крепости найденными на остатках галеры веревками, подошел к гроту и, собственно, начался сам процесс эвакуации, затянувшийся до самого рассвета. Монаха оставили дежурить со спасенными, пока они не вернутся в игру, в их рты жестко, с элементами насилия, были влиты зелья и небольшое количество воды, остальные же во главе со мной, удовлетворенные результатами выполненного огромного дела, вышли из игры.
Ко всеобщему счастью, все трое утром зашли поглазеть на состояние своих трупиков и неожиданно для себя обнаружили над головами волосатую длань Монаха, совершающую над ними пассы выздоровления и умиротворения неперспективных больных. С большим удивлением взирая на его улыбку среди обилия растительности вокруг цифровых уст, они вначале предприняли робкую попытку удрать, не узнавая персонажа, но под неумолимым взглядом доктора со всклоченными волосами и порванным в клочья халатом быстро сдались и каждому в рот был влит с отыскавшейся на галере ложки целебный настой черепахового бульончика. Когда я вернулся в игру, восставшие из ада уже безмятежно спали, а Монах удовлетворенно покачивал головой, бормоча над ними молитвы. Как их состояние, даже спрашивать не стал, и так все было ясно.
Настали дни болезненного ожидания выздоровления недоусопших и порою липких страшноватых мыслей об обнаружении нас зловещими хозяевами острова. К бою с ними мы были пока однозначно не готовы, а оружие Иоланды так и не нашли, поэтому, считай, лишилась лучницы. И вариант с «зиц-председателем», смерть которого открывала данж, утонул в пучине вместе с двумя оплаченными кандидатами на это место. Я очень мечтал надеяться использовать втемную для этих целей поднимающегося с ног моряка, но до этого было пока, как пешком без лыж до Северного полюса. Все больные потихоньку приходили в норму, оставив команду почти без зелья, остались только три склянки, которые сберегали на самый крайний случай. Насчет медицины в отряде дело запахло керосином с примесями мазута и отходами жизнедеятельности копытного животного с длинными ушами.
Прошло еще несколько дней, раненые выздоравливали, и мы задумались насчет осуществления того, зачем стремились на этот проклятый остров. Послав под надуманным предлогом спасенного матроса к берегу, я рассказал про свою
— Это — не по-христиански, — вдруг заявил Монах. — Я не для того за ним почти две недели ухаживал, чтобы с веселыми песнями отправить на убой.
— Это же человек! — воскликнула Майка.
— Цифровой, между прочим, к тому же неигровой персонаж, — заметил я.
— Ну и что? — взвилась магиня, вскакивая с камня, на котором сидела.
— А то! Это игра, и зациклена она на том, что игровые персонажи, как мы, например, развиваются, получая новые уровни и статы. Неигровые способствуют нашему развитию, в этом весь смысл Гондваны. Так вот! — поднял я указательный палец, — не стоит нам разрушать эту игровую догму, иначе смысл игры теряется, и она превратится черт знает во что.
— Майка, Монах, остыньте. — послышался голос Гнома. — Не стоит на ровном месте землю копытами рыть. Тупик действительно прав: в Гондване не стоит воспринимать все серьезно.
— Серьезно то, что мы сначала спасли человека, хоть и цифру, как вы говорите, а потом отправляем его на верную гибель. — упрямо заявила Майка.
— Дочка, ты — дура! — заявил Старшина. — Я не понимаю вообще, о чем речь. Это игра, одна из тысяч подобных, где есть ты и есть враг. Ты его убиваешь и за это получаешь награду. Это все.
— Ты, вояка неотесанный, вообще бы помолчал. Втянул нас в свои хотелки, теперь отдуваемся по полной. Игры, так же, как и книги, должны учить людей доброму и вечному, не потакая их низменным страстям!
— Ну-ка, назови хоть одну игру, которая им не потакает? — я сидел на камне в позе великого мыслителя, только появившегося из-под резца Родена и медленно охреневал от самой ситуации происходящего. Игрушка полного погружения в персонаж светанула сейчас новыми, нелепыми и дикими для моего мозга красками. Она с Монахом, выходит, верят, что все, что вокруг происходит, это… вторая жизнь? Нет, в голове не укладывается.
Майка замолчала, громко сопя от негодования.
— Таких нет, и поэтому они вредны.
— Если ты так считаешь, зачем пошла играть? — возмутился я с неподдельной искренностью.
— Пошла, потому что думала, что жизнь в игрушке не такая, как в реале. — Майка пыталась подобрать правильные слова, но это у нее плохо получалось.
— Солнышко наше, очнись! Здесь все намного хуже! Тысячи людей приходят в игру, чтобы взбодрить свое эго, доказать — ты сильный как Кинг-Конг и мудрый как Конфуций. Утрирую, конечно, но общий смысл таков. И не щадят никого, потому что все, что ты видишь вокруг — ненастоящее. Даже смерть. Копия нашего морячка тоже восстанет из царства Аида и буквально через день будет успешно махать веслом на другой галере.
— Все равно это неправильно, — упрямилась Майка. — Надо, чтоб он все узнал и сам решил, жертвовать собою ради нас или нет.
— Хорошо, — вздохнул я устало. — Если он не согласится, кто из нас готов быть на его месте?
— Допустим я, — нерешительно вымолвил Монах.
— Ты однозначно на эту роль не годишься. Кто тогда будет махать топором, защищая ту же Майку и Иоланду? Еще кто?
Больше желающих не нашлось.
— Так вот, — подытожил я, — Еще раз повторяю, это — игра. Да, я в ней совершаю поступки, о которых в реале даже бы не помышлял, а для Гондваны они вполне естественны. Хоть она и полного погружения в реальность, хоть и все чувства в ней испытываешь по-настоящему, но это, — я обвел рукой вокруг себя, — это декорации для наиболее полного восприятия твоих игровых действий, не более того. Кому такая действительность не нравится, в любое время может удалить аккаунт и вычеркнуть игру без всяких последствий для себя. Этим Гондвана и отличается от реала, в жизни такой номер не пройдет. Не стоит путать цифровое с кислым.