Группа ликвидации
Шрифт:
Я потянулся к его запястью, чтобы нащупать пульс, но не смог разомкнуть ему руки. Ясное дело: он просто был убежден, как всякий человек с простреленными кишками, что ему надо обхватить свой живот и не дать внутренностям вывалиться наружу. Возможно, он был прав. Стрелявший всадил в него не одну пулю.
– Вэнс, - позвал я.
– Вэнс, это Эрик! Мне показалось, что он меня не слышит. Но потом его веки дрогнули.
– Прости... Кровь везде, - прошептал он.
– Мне неловко...
– Да, - сказал я.
– Давай-ка я отвезу тебя в больницу. Там будешь хохмить.
Он слабо покачал головой.
–
– К черту разговоры. Продержись, пока я не найду место, куда тебя можно отвезти.
– Эрик!
– сказал он окрепшим голосом.
– Я хочу тебе доложить. Я ждал несколько часов в надежде, что ты придешь прежде... прежде...
– Ладно, черт с тобой, докладывай, только побыстрее!
– Жених, - зашептал он.
– Зовут Карлссон. Большие связи на континенте. Рауль Карлссон. Коротышка...
Не желая, чтобы он понапрасну тратил силы, я прервал его:
– Не надо. Я уже встречался с этим джентльменом. Что тебе удалось выяснить о Веллингтоне?
Если уж этому упрямому служаке так важно было все мне выложить, я мог по крайней мере поторопить его. Но он, похоже, меня не слышал. Он уже думал о своем.
– Ни при каких условиях не предпринимай никаких шагов, - шептал он.
– Это приказ. Это приказ. Податливая, мирная овечка в Вашингтоне. Как может защитить себя человек, если ему запрещено убивать?! Он был такой квелый - точно засахаренный сироп. Отличная американская поговорка, а? Представляешь, я не был в Штатах с самого конца войны. Вечно эти новые задания, переезды с места на место... Он был как... Я прострелил ему плечо. Больше я ничего не мог сделать - согласно этим дурацким инструкциям. Ни при каких условиях... Почему бы им просто не приказать нам совершить самоубийство?
– Кто это был?
– спросил я.
– Кто тебя подстрелил, Вэнс?
Он покачал головой.
– Никто. Некто с пистолетом. Не теряй времени и сил на его поиски. Просто всади одну пулю в Каселиуса за меня, когда придет время.
– Его лицо исказила гримаса боли.
– Что-то я забыл. Ах да, Веллингтон. Ты хотел узнать о Веллингтоне...
– Забудь о Веллингтоне, - сказал я.
– Тебя надо срочно отвезти к врачу.
– Нет, - прошептал он.
– Нет. Это важно. Я должен сказать тебе о Веллингтоне. Берегись... Веллингтон...
– он глубоко вздохнул. Вдруг его глаза широко раскрылись, и он улыбнулся широкой кровавой улыбкой.
– Как же это скверно, Эрик. Теперь мы никогда не узнаем.
– Не узнаем чего, Вэнс?
– Не узнаем, смог бы ты... отвезти меня... Потом он умер. Невидящий взгляд его широко раскрытых глаз был устремлен мимо меня. Вероятно, он уже ничего не видел, но гарантировать я этого не мог, ибо ни разу еще не был на том свете. Вэнс, мужественный парень, силился сделать свой последний в жизни доклад, но так и не успел его закончить. Тут мне пришло в голову, что я ведь даже не знал его настоящего имени. Я выпрямился и взглянул на „ свои ладони. Они были ярко-красными. М-да, обычно кровь и не бывает другого цвета.
Услышав за спиной шаги, я обернулся и увидел, что от дверей отеля ко мне бежит Лу.
– Что случилось, Мэтт? У тебя такое лицо. Что с тобой?
Я медленно зашагал ей навстречу. Она остановилась, запыхавшись
– В машине мертвый, - сказал я.
– Нам надо сообщить в полицию.
– Мертвый?
– вскрикнула она.
– Кто? Мэтт, что у тебя с руками?
Она рванулась было мимо меня, чтобы заглянуть в окно "вольво", но я загородил ей дорогу.
– Я не хочу, чтобы ты видела. Это ужасно, Лу. Иди обратно в отель. Я иду за тобой.
– Мэтт...
– Если ты будешь спорить со мной, куколка, я тебе башку отверну. Повернись и иди. Это был классный парень. Ему будет неприятно оказаться рядом с таким барахлом, как ты.
Она побледнела, раскрыла рот, чтобы что-то сказать, но потом передумала. Она медленно повернулась и зашагала к отелю. Идя следом за ней, я говорил:
– Забудь о том, что я его знаю.
– Хорошо.
– Мы с тобой его не знаем. Мы понятия не имеем, как он очутился в моей машине. Мы не пользовались машиной со вчерашнего вечера. Она всю ночь простояла около дома директора Риддерсверда. А сегодня утром ее пригнала сюда фрекен Элин фон Хоффман...
– Ты хочешь, чтобы я все это им сказала...
– А почему нет?
– Мне показалось, тебе нравится эта девушка.
– Нравится? А какое это имеет отношение к делу? Мне нравишься ты. Сейчас не намного меньше, чем раньше, но я перережу тебе горло, как только представится такая возможность. И если ты думаешь, что это гипербола или метафора, вспомни, детка, что я ношу с собой в кармане брюк и зачем я здесь - и потом подумай хорошенько...
– Спокойно, Мэтт!
– Сыпь именами. Риддерсверд. Фон Хоффман. Честные добропорядочные шведские граждане. Возможно. В любом случае, это только запутает все дело. И помни, сладкая моя, что мне ужасно хочется обхватить своими кровавыми лапами твою изящную шейку и придушить тебя как паршивую кошку.
– Я не убивала его, милый!
– Верно, - мрачно сказал я.
– У тебя есть алиби - если убийство произошло этой ночью, не так ли, радость моя?
Она обернулась - в глазах ее стоял ужас - и быстро сказала:
– Ты мне не веришь?
– Почему же! Ты выбегала ночью из отеля, чтобы получить инструкции. Ты вернулась и стала действовать в соответствии с ними и, можно не сомневаться, в точности выполнила все, что тебе было приказано. Это очень удобно, не правда ли, что мы с полуночи практически ни на минуту не упускали друг друга из виду?
– Милый, я клянусь тебе, что...
– О да, ты очень убедительно клянешься, детка. И возможно, его пристрелили много позже полуночи, но тебе посоветовали запастись алиби на всякий случай, не зная еще точно, где и когда убийца войдет с жертвой в контакт. Или у вас это называется "замочить" - как говорят ребята из мафии у нас в Америке? Но в нашем подразделении мы называем это "войти в контакт". Надеюсь, что я сам очень скоро войду в контакт с кем нужно.
– Я замолчал, чтобы перевести дыхание.
– Что ж, рассуждая объективно, у нас все идет как по маслу. Ты знаешь, я знаю, что это не ты - не ты лично, по крайней мере. А мы оба весь день были на виду. У людей компании, слава те. Господи. Но я уверен: тебе известно, кто его убил. По крайней мере, ты знаешь, кто это подстроил. Не так? Она не ответила.